Только за уважение к прошлому и веру в будущее, с которыми чаще всего обращается к нам… Да, Господь Бог. И даёт нам крест, который мы не видим и не принимаем, находясь в этом вихре событий и чувств, жизни и смерти. Но всё равно опираемся на них и держимся за них, часто проклиная и пытаясь отбросить подальше от себя… А порой — прозревая…
"Над жижей потребительского болота сгущаются тучи. Но в толще трясины ещё идёт пир, её обитатели набивают утробу, урчат переполненные желудки паразитов. Молнии уже сверкают, скоро будет слышен гром. Что сделает Господь с болотом? Наверное, выжжет его дотла?"
Галина Иванкина
«Будем как Солнце! Забудем о том,
Кто нас ведёт по пути золотому,
Будем лишь помнить, что вечно к иному –
К новому, к сильному, к доброму, к злому –
Ярко стремимся мы в сне золотом».
Константин Бальмонт
Там было много света и солнца. Белое на белом. Энергия дня. Широкоплечая женщина с тонкой талией. Решительный и при этом — кокетливый взгляд. «Духи в гранёном хрустале...» и разные дамские чудеса: пудреница, жемчуг, длинные шпильки — такими прикреплялась шляпа к высокой причёске, а в скандальной хронике писалось, что «...актриса варьете N (или — поэтесса M) заколола своего любовника шляпной шпилькой...».Время дивных мелочей, изысканного творчества и — поисков гармонии. Её полагалось искать, где угодно — в прошлом и будущем, но не в постылой реальности, которую потом назовут Серебряным веком и даже BelleÉpoque — прекрасной эрой, когда незнакомки дышали духами и туманами, а к шляпам «с траурными перьями» полагались коварные шпильки... Автопортрет Зинаиды Серебряковой — у зеркала. Антикварное «селфи» - оно стало визитной карточкой и пропуском в Вечность.
В детстве эта вещь казалась мне сугубо... советской: ясность, свежесть и очевидность! Как у Дейнеки, Самохвалова и Пименова. «Ну-ка, солнце, ярче брызни... Эй, товарищ, больше жизни!» В 1970-х годах сюжет «За туалетом» столь активно тиражировали, что репродукции, вырезанные из «Огонька» или «Работницы», обнаруживались на стенах деревенских клубов и рабочих общежитий — вперемешку с польскими актрисами и французскими певцами. Дата написания — 1909 год – обескураживала. Предреволюционное десятилетие виделось мрачным, томительным и депрессивным: «Всё кажется, что хороню молодость, что-то невозвратное, когда гляжу на этих женщин с глубокими вырезами платьев, с глазами, подведёнными синим, и на их кавалеров...». Декаданс не монтировался с жизнеутверждающей палитрой. Однако Серебряный век обладает той двойственностью, каковая присуща грани эпох, а потому свет контрастирует с тьмой, а радость — с ожиданием Армагеддона. Это созвучие позволяет нам и сегодня восторгаться теми картинами, виньетками, шляпными шпильками... Недаром же Константин Бальмонт призывал: