Вообще-то выводы о действии таких зон на человека поддержаны серьезным статистическим исследованием: в домах, расположенных над разломами, в два раза повышается заболеваемость ишемической болезнью сердца, в полтора раза – гипертонической болезнью, как результат смертность в этих зонах в 2,3 – 2,5 раза выше, чем за их пределами. Обращаемость взрослых в поликлиники возрастает в 2,3 раза, детская заболеваемость в 2,0 – 2,2 раза, заболеваемость детей лейкозом в 3,5 раза, а таким врожденным пороком, как болезнь Дауна, – в 4 раза.
Рассматривая медико-геоэкологические карты, нельзя пройти и мимо следующего факта. За пределами зон разломов, но на небольшом (100–300 м) удалении от них отмечаются участки жилых массивов из 3–15 домов с населением до 1000–2000 человек, где за 3–4 года не зафиксировано ни одного заболевания раком. На этих же участках практически отсутствует детская смертность, заболевания детей лейкозом и врожденными пороками развития.
Если зоны активных разломов в полосе их влияния, занимающей в Санкт-Петербурге от 30 до 60 % территории, можно с полным основанием рассматривать как «геопатогенные» для человека, то выше рассмотренные участки, на долю которых приходится всего 5–10 % площади, вероятно, и являются благоприятными («благостными») для человека»22.
С точки зрения практической получается так: в Петербурге надо ожидать рождения большого числа гениев, одаренных людей, нестандартных личностей самого разного плана. А одновременно – появления множества уродов, алкоголиков, полусумасшедших и сумасшедших, чудиков и фриков. Но ведь именно это мы и наблюдаем на протяжении всей истории Санкт-Петербурга! Мы видим здесь как появление Менделеева и Гумилева, так и дьячка, лично общавшегося с кикиморой. В наше время это город ученых и художников – но и город наркоманов и психопатов.
При этом четыре разлома проходят по территории Петербурга вовсе не одинаково. С геопатогенной точки зрения территория Петербурга разнородна! По Руднику, вредны для обитания 5 % территории Петербурга. По Мельникову – уже от 30 до 60 %. Но 5–10 % территории составляют зоны «геоселюберогенные, или наиболее благоприятные для создания рекреационных областей и районов, а также для строительства детских лечебных учреждений».
Грубо говоря – кому как повезло; ведь жители Петербурга в своем большинстве и понятия не имеют об этих активных разломах, а уж тем более о том, живут ли они в «ультрагеопатогенной» или в «геоселюберогенной» зоне.
Пойма Невы
Пойма большой реки – всегда сложное место для поселения. Русло изменчиво – то оно проходит вдоль одного борта долины, то вдоль другого. Старые русла, из которых ушла вода, заносит песком и глиной. Стоя на современной поверхности земли, можно и не заметить, где проходило русло 3 или 5 тыс. лет назад. Но эти захороненные русла совсем не безобидны: над ними развиваются геопатогенные зоны. Число онкологических и сердечных заболеваний там возрастает в десятки раз. Нервно-психические патологии – классическое детище геопатогенных зон.