Гороховая ул., 59 – наб. Фонтанки, 81, дом Евментьева
– Ну, я только один способ знаю, – выпятив толстую нижнюю губу, сказал Эдик Кротов, по прозвищу Крот, своему новому приятелю Коле Фомину, по кличке Муром. Этимология обоих прозвищ была совершенно прозрачна: у Эдика она происходила от весьма распространенной фамилии, а у Коли обозначала местность, из которой он заявился в Питер и где обретался все годы своей недолгой восемнадцатилетней жизни.
– Если ты хочешь ее вернуть… – деловито разглагольствовал Крот. – Тогда…
– Я хочу ее найти! – поправил Муром. Он угрюмо смотрел перед собой, сунув руки в карманы джинсов и побрякивая мелочью.
– Я только один способ знаю, – повторил Крот, пожимая плечами. – Все люди рано или поздно сходятся в Центре Мироздания.
Муром откинул рукой уже начавшие слегка лосниться патлы, стянутые на лбу пестрым хайратником, и вопросительно уставился на Крота.
– И где это? – насмешливо спросил он. – Точку покажешь?
– А то, – ответил Крот. – Потусуешься там среди наших. Система знает всех. Пойдем.
Они свернули с Гороховой улицы во двор какого-то дома, прошли через бывший сквер старинной усадьбы, вошли в дверь со стороны заднего фасада, и тут Муром, словно Алиса в Стране чудес, почувствовал, что оказался в Странном Месте.
Диковинная архитектура поражала нелогичностью. Как будто старый питерский дом – в целях маскировки, что ли? – возвели над совсем древним храмом с куполом на шести колоннах.
В обе стороны от двери по кругу вдоль стен взбегала вверх чугунная лестница, разветвляясь и вправо и влево.
Все стены вдоль лестницы и сами колонны были исписаны и изрисованы самодеятельными художниками вкривь и вкось, но это только придавало значительности удивительному сооружению: столько людей приложили здесь свою руку, что уже без слов было понятно: место – культовое, подобное пещерам первобытных людей – с магическими петроглифами. Возможно, и без жертвоприношений не обошлось.
Площадка по центру лестницы, возвышаясь от первой ступени, несомненно, годилась для проведения каких-нибудь ритуалов.
– Ротонда! Центр Мироздания, – сказал Крот и с горделивой улыбкой повернулся, чтоб оценить реакцию приятеля.
– Эй, братья, забить есть? – окликнул обоих какой-то тощий паренек в драных джинсах, жавшийся к стене возле батареи.
– Извини, брат, пусто!
– А дринч?
– На! – Крот отдал пареньку недопитую бутылку пива, которую держал в руке.