— Тогда, пожалуйста, отойди в сторону и не мешай мне исполнять свои обязанности, — разозлился Юрка.
Он с легкостью оттолкнул невысокого Алима от двери и зашел в лазарет. Сначала он пошел в палату, где были раненные разведчики, но те еще спали и Юра решил их не будить. Затем по небольшому коридорчику он пошел в ординаторскую и по запаху, напоминающему разлагающегося акремонца, определил, что там, скорее всего, Кьет и Юхани пьют чай. Так оно и оказалось. Пытаясь не выдать на своем лице отвращение, которое он испытывал от запаха чая Кьета, Юра отправил их двоих на кухню за завтраком для раненных. Подготовив перевязочный материал и прокипятив на бензиновой горелке инструментарий для предстоящих перевязок раненных разведчиков, Юра пошел в операционную проведать акремонца.
II
Лицеклювый лежал в том же положении, в котором Юра его оставил несколько часов назад. Он откинул одеяла и с удовлетворением про себя отметил, что осаднения на теле акремонца начали затягиваться синей корочкой, что свидетельствовало о том, что он все сделал правильно и организм акремонца восстанавливается. Юрка положил руки на диафрагму акремонцу и слегка надавил, что бы проверить реакцию его организма на болевые симптомы. Неожиданно пурпурный бугорок между глаз лицеклюва дернулся и разошелся. Юрка оторопел от удивления — нарост оказался лиловым глазом с вертикальными веками, который уставился прямо в глаза Юре и он услышал у себя в голове голос:
— Лучше бы меня убила Сурья еще в яйце, и я давно бы уже ушел в гунураджас[1], чем сейчас мучиться от пыток этих бестолковых герадамасов.
Юра моментально отдернул руки от тела акремонца, как от огня.
— Наверное, я не выспался, — подумал про себя Юрка: — вот и мерещится всякое.
В это время акремонец открыл два своих обычных глаза, сел и уставился на Юрку.
— Может быть, зря его не добили, — промелькнула мысль у Юрки в голове и он, на всякий случай, взял скальпель в руку.
Акремонец еще шире раскрыл свой третий глаз, и Юра отчетливо услышал внутри своей головы слова:
— Ты меня можешь слышать?
— Кто ты? — вслух спросил Юра у странного лицеклювого.
Тот покачал головой, что чирикнул и Юра опять услышал голос в голове:
— Герадамас, я не понимаю твою речь, но я понимаю твои мысли, а ты мои. Ты праджапати[2] своего рода?
— Кого порвать? — привыкая к такому общению, в своих мыслях спросил Юра у акремонца: — я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Я праджапати своего рода. Если я могу общаться с тобой, значит ты тоже праджапати.
— О чем ты? — опять вслух спросил Юрка.
В это время открылась дверь, и в операционную зашел Алим.