Не огорченный таким приемом, я выложил серебряную коронку перед ней и повторил вопрос. Девушка быстро сгребла монетку и уже без улыбки рыкнула пытающемуся меня отодвинуть купцу за моей спиной: «Куда прешь, не видишь, человека обслуживаю».
– Тан, наведайтесь в казармы гарнизона, посольские должны быть там, – очень вежливо ответила она мне.
В казармы так в казармы, решил я и, поймав за ухо пробегавшего мальца, спросил:
– Пять дил хочешь заработать?
Тот сначала взвыл, но, услышав про деньги, сразу замолк.
– А что делать надо? – спросил он из-под моей руки.
– Показать, где армейские казармы.
– Ну, это будет стоить десять дил, – стал торговаться пацан.
– У меня есть пять и пятьдесят монет, – сделав серьезное лицо, ответил я. – Думаю дать тебе пятьдесят.
– Это правильно, – по-взрослому солидно ответил паренек, не каждый день можно заработать такие деньги.
– Но взамен отрежу тебе ухо, договорились?
– Нет! – твердо сказал он. – Мне надо только пять дил, дяденька. Ухи резать не надо, а то мамка ремня даст.
– Тогда веди к казармам.
Я не стал отпускать его ухо, чтобы он не сбежал. Так мы и шли до угла.
– Вон казармы, – сказал сорванец, с которым мы прошли от силы метров сто. – Давай пять дил! – Он был решительно настроен получить свой законный заработок.
– Держи, провожатый. – Я сунул ему в руку монетку в пятьдесят дил и отпустил ухо.
Он удирал так быстро, что только снежок клубился следом.
На воротах городского военного гарнизона стояли два воина с хмурыми лицами, сразу было видно, что они мучились похмельем.
– Поздорову, служивые, – обратился я к ним, – вижу, не шибко вы радостны. Вот, полечитесь, – достал я бутылку.
– А ты кто будешь? – не сводя взгляда с вожделенной бутылки, спросил один из них.
– Студент Азанарской академии, прикомандировали меня к посольству, что в степь направляется.
– Здесь ваши, – сморщился воин. – Подожди, сейчас мага позову.
– Бутылку не забудь, – протянул я ему вино.
С ловкостью фокусника он выхватил бутылку и спрятал за щитом, потом подмигнул и сказал:
– Если что надо будет, студент, обращайся. Меня Ромулом кличут. А его, – он указал на второго, – Вирсаном.
Надо же! А я и вправду подумал, что второго зовут Ремом. Как основателя Рима.
Молодой маг вышел к воротам и, недоверчиво буравя меня глазами, попросил показать предписание. Прочитав его и повертев в разные стороны, он честно спросил:
– Скажите, студиоз, как вы попали в состав посольства?
– Не думайте лишнего, мессир, – ответил я вежливо, – меня спровадил с глаз ректор в наказание за шутку.
Маг вернул мне предписание, и в его глазах появилось неприкрытое любопытство.