Нэлл не стала читать дальше и закрыла страницу. Статья была без явных ляпов, но казалась нестерпимо поверхностной. В ней не было ни намека на страсти, бушевавшие тогда в Лаборатории реактивного движения, которые она застала, будучи постдоком и участвуя в работе рабочей группы зонда.
На первых снимках «Ганимед-Орбитера» сверхцветные точки выглядели совершенно черными и казались жерлами, бездонными провалами в никуда, откуда бил ослепительный монохроматический свет. В течении суток (никто из них тогда не лег спать) были получены тысячи снимков, в том числе вблизи терминатора. По форме теней они с удивлением обнаружили, что сверхцветные точки — не жерла, не отверстия, а выпуклые объекты, чья высота того же порядка, что и видимый диаметр. Уходя в тень, сверхцветные точки за несколько секунд гасли, и столь же быстро загорались, оказываясь на солнце.
Как же они спорили тогда! Каких только экзотических гипотез не выдвигали!
Глянув на часы, Нэлл снова переключилась на видео с «Виночерпия».
Вездеход еле полз по вспученной волнами, изрезанной трещинами равнине, медленно переваливаясь с боку на бок и опасно кренясь то вперед, то назад. Том филигранно вел его вперед по крошеву грязного льда, обходя оплывшие ледяные глыбы, переползая через трещины, полные черных теней. По карте до Четырнадцатой оставалось чуть меньше 15 метров. Совсем немного. Час или два после восьми лет ожидания.
В наушнике звякнуло.
— Нэлл, ты как? — спросила Марика.
— Трясусь, как кроличий хвост, — призналась та.
— У тебя все в порядке? Я вчера слышала, как ты лаялась с русскими. Пух и перья летели.
— От них или от меня?
— Ото всех сразу. Они ведь тоже по-своему правы… — она помолчала. — А я наконец-то поняла, отчего гибли мои звери.
— И от чего же? — спросила Нэлл.
— Оказывается, некоторые обрывки белков «нитевидных» являются сильными ядами. Ты ведь знаешь, что набор аминокислот их белков не совпадает с нашим?
— Да, что-то такое слышала. Краем уха.
— Наши белки состоят из двадцати аминокислотных остатков, у них — из двадцати двух. Шестнадцать аминокислот общих. Четыре есть у нас, но нет у них. Шесть — есть у них, но нет у нас.
— Ага.
— Когда клетка гибнет, клеточная мембрана рвется, и содержимое клетки выходит наружу. В том числе и внутриклеточные белки. Потом они режутся хвостовыми протеазами на фрагменты из нескольких сотен аминокислотных остатков. Часть из этих фрагментов сохраняет каталитическую активность. Так вот, некоторые из них запускают механизм анафилактического шока у всех позвоночных. С членистоногими и моллюсками опыты еще не проводились, но весьма вероятно, что это верно и для них.