— Кстати, мы можем не ждать до утра, — сказала Нэлл, с усилием поднимаясь на ноги. Скафандр все же изрядно сковывал движения. — Можно прямо сейчас посмотреть, не осталось ли здесь где цветозапаха нитевидных. От Европы ими просто несет.
— Думаешь, получится? — с сомнением откликнулась Марика.
— Я могу попробовать.
— Ну, попробуй. И давай тогда потренируемся на ванной. Я тут только половину опрыскала.
Нэлл вошла в санузел и остановилась на пороге, одновременно соскальзывая в ментальное пространство Си-О. Ей надо было увидеть каюту его глазами, различающими малейшие спектральные оттенки. На секунду или две ее охватил хаос, многомерный сияющий водоворот, а потом пронизало чужое внимание, как солнечный свет пронизывает хрустальный бокал. Не нужно было ничего объяснять — Си-О прочитал ее разом, в долю секунды.
Она ощутила ответную волну одобрения и нежности — и через мгновение увидела комнатку совсем иначе. Глаза узнали цветовкус стали и пластика, водяных капель и лечебного аэрозоля (этот странный вкус мог принадлежать только тиомицину!) И, словно легкий налет колючей пыли, словно ядовитая изморозь, на стенах, на потолке, на душевой кабине проступил слабый цветовкус экзобактериальных колоний.
— Вижу, — прошептала Нэлл, стараясь удержать в сознании нужный режим.
— Ага, я тоже, — напряженным голосом ответила Марика. — Ну, теперь держитесь.
Биолог шевельнула пальцем, включая пульверизатор, и на стену лег невидимый — и одновременно прекрасно видный — тиомициновый след. Изморозь нитевидных плавилась в этом следе, как плавится иней в жарком выхлопе тепловой пушки. Нэлл, покосившись на Марику, тоже включила свой распылитель, и добрую четверть часа они работали, не произнося ни слова.
— Глупости не говори, — хмуро сказала Линда.
— Это не глупость, — спокойно ответила Марика. — Все чисто. Можете сбрасывать давление.
— Давай расклеивай ловушки. Утром увидим, чисто там или нет.
— Твои ловушки проверят от силы полпроцента всей площади поверхности, а я вижу ее всю.
— ТЫ видишь?
— Ладно, не я. Тем более, черт подери!
— Нет.
— Что нет?
— Я не намерена снова и снова играть в русскую рулетку жизнями членов экипажа. Парень пролежал в капсуле две недели — пролежит еще несколько часов, не развалится. Мы все сделаем по правилам.
— Не веришь мне, да? — усмехнулась Марика.
— Не важно, верю я тебе или нет. Я отвечаю за жизнь и здоровье Мишеля. Мы все сделаем по правилам.
Биолог пробормотала по-болгарски что-то явно непечатное.
Нэлл добралась до кровати только в половине третьего ночи, а уже в начале седьмого ее разбудила Марика. Как они и думали, все бактериальные ловушки в каюте Мишеля оказались пустыми. Стерилизация была проведена успешно, и теперь Мелисса удаляла из каюты излишки тиомицина, сбросив давление до одной десятой атмосферы и подняв температуру до шестидесяти градусов. Процедура должна была занять еще пару часов.