– Да где они, черт возьми?! – когда он обернулся, то замер, глядя на нас. Затем на лице появился испуг, он отшатнулся назад, ударился о комод.
– Кто вы? – сидящая в кресле женщина при ближайшем рассмотрении оказалась молодой. Болезнь придала ее коже серый оттенок, выявила ранние морщины, добавив десяток лет с лихвой. Сосредоточив взгляд на Илайн, она произнесла, – последнее время зрение меня подводит, но вас я помню! Вы приходили в «Бубенчики».
– Как, это не твоя подруга? – изумился Джимм, балансируя между гневом и опаской.
– Посмотри на нее, дурак, – рассердилась Джулия, – разве ты не видишь, что перед тобой леди!
– Но… Как?… – он был на грани обморока. Внезапно проводник накрыл голову руками и запричитал:
– Помилуйте, господа! Я ничего не знаю, она ничего мне не рассказывала!
– В таком случае, подите прочь, – велела Илайн.
Поскольку Джимм замешкался, а у меня давно чесались руки, я не без удовольствия выставил его из квартиры и запер дверь на щеколду.
Илайн раздвинула шторы, впуская скудный дневной свет, бегло огляделась.
– У вас есть лекарства?
– Брат продал все, что у меня было, – призналась Джулия, устало опускаясь на спинку кресла. – Ничего, кроме киновари, он так и не раздобыл. Но хорошо, что не забывает, и перед отправлением экспресса успевает оставить немного хлеба да крупы.
– Зачем вы перебрались сюда? – спросила сыщица, закрывая крышку комода и садясь сверху. – Неподалеку от Бубенчиков есть община бывших работниц. Разве вас бы не приняли?
– Больных и там не любят, миледи, – хрипло засмеялась та, и стало видно, что у нее не хватает нескольких зубов. – К тому же… брат прятал меня. Но не помогло, раз вы нашли.
Я повернулся к Илайн. Она поймала мой взгляд и аккуратно спросила:
– А вас кто-то еще искал?
Джулия уткнулась в своё вязание. Петли у нее получались кривые, руки мелко тряслись.
– Неважно. Что вам нужно?
– Вы работали с благородными господами, собирающимися большой группой. Мы хотим знать, по каким дням проходили их собрания.
– Нет! – пронзительно воскликнула Джулия, и ее пряжа полетела на пол. Глаза безумно горели. Рот перекосился, – я ничего не помню, слышите? Убирайтесь!
– Успокойтесь, – Илайн выставила руку вперед.
– Убирайтесь, а то плюну! Моя слюна теперь как яд, слышите?! – она пошамкала губами, точно и впрямь собиралась исполнить свою угрозу. Илайн отшатнулась, и я встал между ними.
В мутных подслеповатых глазах Джулии мелькнуло удивление. Люди нашего с ней круга легко отличают своих от чужих. Вот и сейчас она никак не понимала, кто же я, и зачем пожаловал вместе с надушенной аристократкой.