Новая школа встретила ее не особенно ласково. Еще бы, ворваться посреди учебного года в дружный коллектив из сорока человек, волей-неволей почувствуешь себя Али-бабой, заблудившимся в сказочной пещере. Лучиком света в темном царстве стала для нее соседка по подъезду Озерцова Маргарита. Их пути пересеклись на пороге кабинета русского языка, куда новенькие ученицы, несмело переглянувшись, вошли в сопровождении классной руководительницы пятого «Б». С тех пор девчонки были практически неразлучны.
В классе, как сразу поняла Наташа, верховодил кареглазый курносый мальчишка по нелепому прозвищу Крав, а по имени Владимир Кравченко. Он был почти на полголовы выше своих сверстников, занимался баскетболом, иногда ездил в другие города на соревнования, в свободное от спорта время устраивал в классе «дымовушки», без зазрения совести срывал уроки музыки, доводя «певичку» до слез, на уроке географии под дружный хохот ребят выпускал из спичечного коробка тараканов, на уроке биологии давал прикурить скелету, на коротких переменах зажимал в углах девчонок, во дворе держал в страхе пацанов, но при всем при этом много читал и хорошо учился. Его отец, главный инженер завода, часто ездил за границу, принимал в эксплуатацию какое-то суперсовременное оборудование. Мать работала в отделе кадров на том же заводе, вела домашнее хозяйство и занималась воспитанием единственного, горячо любимого сына. Впрочем, горячо любила Володьку не только она, в классе, наверное, не было ни одной девчонки, кто бы в тайне не вздыхал о нем. Не оказались исключением и Наташка с Риткой. Правда, поначалу, кроме страха, Крав не вызывал у них ровным счетом никаких чувств, и подружки, не сговариваясь, решили держаться от него подальше.
Первый год учебы в новой школе прошел более-менее спокойно. Две тихони-отличницы почти никого не интересовали, их лишний раз не трогали, да и они вели себя как мышки.
Потом отца Кравченко послали в длительную командировку в Индию, на два года, и он поехал туда вместе с женой и сыном. Класс без Володьки сразу осиротел, стало тихо и тоскливо. Свита его сникла и расползлась на отдельные группки, все вздыхали о прежних чудесных временах и с нетерпением ждали возвращения своего короля.
Наташка, к своему изумлению, заметила, что они с Марго все чаще вспоминают Володьку, только о нем и говорят: «А помнишь, Крав сказал…», «А помнишь, Крав сделал…» Вдобавок ко всему Володька, ни с того ни с сего, начал ей сниться, не сказать, чтобы часто, но сны были очень выразительные, как наяву, и сказочно захватывающие. То он отбивал ее от жестоких пиратов, то был принцем и неожиданно приглашал на медленный танец, и когда они танцевали, глядя глаза в глаза, весь мир рушился к их ногам. В общем, просыпаться не хотелось, а проснувшись, Наташка весь день кожей ощущала его прикосновения и чувствовала нагловатый взгляд карих глаз. Про свои сны Ритке она не рассказывала. Это был ее мир, ее и Володьки. Возможно, у Озерцовой тоже был свой мир, куда не было доступа Наталье. Скорее всего, так оно и было, потому что каждая девочка, взрослея, мечтает о светлом и красивом чувстве, но Наташкиным мечтам до реальности было далеко, а вот Риткиным… Взвесив все «за» и «против», Марго решила идти ва-банк и, как говориться, сказку сделать былью. Но дело тут было не в чувствах – она захотела занять Володькино место, стать королевой.