.
Развивая данную мысль, бывший командующий дважды Краснознаменным Балтийским флотом адмирал В. Г. Егоров в своем докладе на военно-научной конференции, посвященной 50-летию Победы, совершенно справедливо отметил, что в отличие от предвоенных планов, основными задачами КБФ в начальном периоде Великой Отечественной войны стали оборонительные действия морской пехоты на суше, поддержка действий армии огнем корабельной артиллерии, удары морской авиации по сухопутным объектам и эвакуационные мероприятия[2405]. Причем эти боевые задачи стали для КБФ основными на протяжении трех лет войны, и лишь с лета-осени 1944 года Балтийский флот смог постепенно перейти к ведению активных, наступательных морских операций.
Советское высшее военное командование было твердо уверено в том, что Красная Армия с первого дня войны будет успешно наступать вглубь территории Польши и Германии, а Краснознаменный Балтийский флот тем временем окажет необходимую поддержку её действиям с моря и параллельно займется проведением минно-заградительных и набеговых операций. Подобная односторонность планирования впоследствии дорого обошлось не только РККА, но и самому Балтийскому флоту. В итоге, оперативный план КБФ накануне Великой Отечественной войны носил весьма односторонний характер, будучи ориентированным лишь на благоприятную для Советского Союза оперативно-стратегическую обстановку в начале войны. Предполагалось, что при любом развитии ситуации на фронте ничто не будет угрожать стабильному положению приморских флангов РККА. Соответственно, и Военно-Морской Флот должен был исходить из тех же предпосылок. Это было характерной чертой всего предвоенного советского оперативного планирования.
На наш взгляд, в сложившейся ситуации оперативный план КБФ следовало больше ориентировать на выполнение оборонительных задач, делая особый упор на устойчивости обороны военно-морских баз. Но именно с организацией сухопутной обороны военно-морских баз накануне войны возникла большая проблема, объяснявшаяся позицией руководства Наркомата обороны СССР и Генерального штаба РККА. Поэтому вопрос об обороне баз КБФ в случае войны оказался нерешенным из-за нежелания армейского командования заниматься флотскими вопросами и излишне оптимистического взгляда на начальный этап войны.
Но командованию флотом, естественно, не хотелось ограничиваться лишь оборонительными задачами (тем более что у руководства ВМФ имелись свои амбиции). В результате, возникло явное расхождение между желаемым и действительным, что в последующем не могло не привести к печальным результатам. Забегая же несколько вперед, приходится констатировать, что в условиях реальных боевых действий на Балтике летом и осенью 1941-го года КБФ оказался не силах завоевать и удержать господство в Финском заливе. Более того, Балтийский флот не смог даже надежно прикрыть свою основную коммуникацию Таллин-Кронштадт, чем и объяснялись успешные минные постановки и другие действия немцев и финнов в устье Финского залива в начале войны, что привело к большим потерям во время печально известного «Таллинского перехода».