– Давай переложи его в кроватку. – Инна заглядывает за ширму. – О, да тут Патрик уже устроился!
Патрик лениво поднялся и, перепрыгнув через бортик кроватки, приземлился у ног Инны, за что был удостоен почесывания за ушком.
– Место ему нагрел. – Егор уложил сына в кроватку и укрыл его. – Шумно было?
– На головах ходили, когда я пришла. Знаешь, это их вечернее состояние, когда сами остановиться они уже не могут.
– Я задержался, прости.
– Да ладно. – Инна прижалась к мужу и вздохнула. – Давай на выходные поедем к Соне на дачу? Она говорила, уже крокусы вылезли, поглядим.
– Может, и съездим. – Егор уткнулся в волосы жены и замер. – Инна.
– Что?
– Ничего. Люблю тебя.
Егор говорил это часто, словно боясь, что она забудет, но она не забывала. Да, она иногда бывает странная, и даже пугающая, но этому есть глубокие извиняющие причины. И, несмотря ни на что, она его жена, а остальное не имеет значения.
– И я люблю тебя. – Инна улыбнулась. – Мне с тобой уютно.
Они могли молчать или что-то вместе делать, но то понимание, которое у них получилось, то ровное горение с ночными сполохами они ценили оба и очень оберегали.
Завибрировал на тумбочке телефон Инны, и она, виновато взглянув на Егора, потянулась за трубкой.
– Инна, у нас неприятности. – Голос капитана Семенова звучал неуверенно, словно он сомневался в правильности своего решения – позвонить Инне. – Тина пропала. Ушла из квартиры Бережных, никто не знает, когда – Диана в ванной была и не слышала, а Василиса спала, приняв успокоительное. Генерал уже объявил ее в розыск, и я решил, что вы должны знать.
– Да, я должна это знать. – Инна вздохнула и отложила телефон. – Вот черт!
– Что, детка?
– Да мадам эта, Тина Тобольцева… Ну, в доме у которой случилось двойное убийство, помнишь?
– Да, я помню, ты говорила.
– Генерал Бережной решил держать ее поближе, приняли они с женой эту Тину и подругу ее в своей квартире. И вот подруга дрыхнет, приняв снотворное, а Тина Тобольцева исчезла. Просто ушла, никто не знает, когда, куда и главное – зачем!
– Позвони Геннадию, пусть отследит ее телефон.
– Это если труба с ней, а я не могу позвонить генералу и спросить, не спалив своего информатора.
Инна задумалась, вспоминая подробности дела.
Она читала досье на Тину, составленное в английской школе. Глубокая психологическая травма, состояние шока, неконтактна. Судя по всему, после случившегося Тина перестала реагировать на внешний мир, замкнувшись в себе. Немудрено: девочка, выросшая в спокойной благополучной семье, не знавшая никаких потрясений, оберегаемая и всеми любимая, вдруг в одночасье стала свидетелем ужасных пыток, которым подвергли ее мать, стала жертвой изнасилования, увидела смерть матери – все это и взрослого сломало бы, а маленькую девочку – так наверняка, вот и Тина в рассудке не устояла. Но то, что проделывала с Тиной доктор Томпсон, было неописуемо.