| "Black shapes crouched, lay, sat between the trees leaning against the trunks, clinging to the earth, half coming out, half effaced within the dim light, in all the attitudes of pain, abandonment, and despair. | Черные скорченные тела лежали и сидели между деревьями, прислоняясь к стволам, припадая к земле, полустертые в тусклом свете; позы их свидетельствовали о боли, безнадежности и отчаянии. |
| Another mine on the cliff went off, followed by a slight shudder of the soil under my feet. | Снова взорвался динамит на утесе, и земля дрогнула у меня под ногами. |
| The work was going on. | Работа шла своим чередом. |
| The work! | Работа! |
| And this was the place where some of the helpers had withdrawn to die. | А сюда шли умирать те, кто там работал. |
| "They were dying slowly-it was very clear. | Они умирали медленной смертью, это было ясно. |
| They were not enemies, they were not criminals, they were nothing earthly now-nothing but black shadows of disease and starvation, lying confusedly in the greenish gloom. | Они не были врагами, не были преступниками, теперь в них не было ничего земного, - остались лишь черные тени болезни и голода, лежащие в зеленоватом сумраке. |
| Brought from all the recesses of the coast in all the legality of time contracts, lost in uncongenial surroundings, fed on unfamiliar food, they sickened, became inefficient, and were then allowed to crawl away and rest. | Их доставляли со всего побережья, соблюдая все оговоренные контрактом условия; в незнакомой обстановке, получая непривычную для них пищу, они заболевали, теряли работоспособность, и тогда им позволяли уползать прочь. |
| These moribund shapes were free as air-and nearly as thin. | Эти смертники были свободны, как воздух, и почти так же прозрачны. |
| I began to distinguish the gleam of the eyes under the trees. | В тени деревьев я начал различать блеск их глаз. |
| Then, glancing down, I saw a face near my hand. | Потом, посмотрев вниз, я увидел около своей руки чье-то лицо. |
| The black bones reclined at full length with one shoulder against the tree, and slowly the eyelids rose and the sunken eyes looked up at me, enormous and vacant, a kind of blind, white flicker in the depths of the orbs, which died out slowly. | Черное тело растянулось во всю длину, опираясь одним плечом о ствол дерева; медленно поднялись веки, и я увидел огромные тусклые ввалившиеся глаза; какой-то огонек, слепой, бесцветный, вспыхнул в них и медленно угас. |