— Скажи мне, офицер Дайити, почему мы делаем это ночью? — спрашиваю я строго-престрого.
— Ну, а когда еще? — притворно обижается он и тянется к бутылке вина. — В поместье тебя всё бесит, в твоей квартире господин Мин Джун засел. В управлении полиции…
— Ты, вообще, умеешь разговаривать шепотом, нет?
Дело происходит в не там, где вы подумали, а в ночном супермаркете между стеллажами с выпивкой. Хиро Дайити воспользовался-таки своим служебным положением и подстерег меня в самый неподходящий момент. Перегородил дорогу, наклонился близко и дышит мне в ухо, обдавая терпким запахом дорогушего мужского парфюма. Который я же ему и подарила. Черт меня дернул!
— Не мог просто позвонить? — бурчу я, делая вид, что выбираю между виски и… виски. А сама поглядываю по сторонам — не просек ли кто из моих телохранителей, что происходит. Мелкий где-то выкопал двух уникальных братцев — молчаливых и смертоносных, похожих внешностью и повадками на бойцовских псов. Я сама их боюсь иногда.
— У меня деликатное дело, госпожа Ямада, — мурлычет между тем Дайити. — Нужна твоя консультация.
Ой-ой! Вот братец Со сломанным ухом повел в мою сторону. А братец Бо принюхивается и шевелит ноздрями. Плохо наше с легавым дело.
— Говори, говори только быстро.
— У меня мертвая шлюха…
Я крепко-крепко сжимаю челюсти, чтобы не заржать в стиле Красавчика Тана. Смеяться нельзя! Не вздумай хохотать, Ямада Рин!
— Перво-наперво избавься от трупа и убери свидетелей. Я тебя не выдам, обещаю.
— Не могу, — ухмыляется самый смазливый коп нашего города. — Она уже в морге головного офиса лежит, с бирочкой на ноге.
Где ты взялся, детектив Дайити, с таким тонким чувством юмора, а?
— Давно лежит?
— Сутки.
— Сочувствую. Я-то тут при чем? Свяжись с Кохеем, он у нас главный спец по шлюхам — живым и мертвым.
— Ох нет, мы не настолько близки, — продолжает ломать комедию Хиро.
«Тут ты ошибаешься, Чэнево отродье, — думаю я. — Вы гораздо ближе, чем тебе кажется».
— Господин Макино в официальном трауре по мачехе, молится о её душе и на звонки не отвечает.
Вообще-то, насколько я знаю, Кохей до сих пор пребывает в легкой эйфории от внезапно свалившегося на него счастья. Даже без своих чудесных таблеточек. Кланники его — «драконы» — те, все поголовно, в глубоком запое уже который день. Я, к слову, тоже на радостях приложилась к бутылке на пару с Красавчиком. Мамаша Томоэ мне столько крови за последние полгода попортила, что я даже виноватой себя не чувствую, празднуя её кончину.
— Ну, у тебя и лицо, госпожа Ямада… — притворно вздыхает легавый.
