– Валерий, ради бога! – с укором сказала Елена Георгиевна. – Как вы можете шутить? Может быть, действительно что-то случилось? Человек мог просто-напросто заблудиться в чужом городе.
– Но он и на звонки не отвечает! Да и заблудиться… нет, мог, конечно, но он несколько раз здесь был, город знает… и потом мог бы просто взять такси и вернуться! Если вам не трудно, Вера…
– Да-да, я позвоню, – она взяла протянутый телефон и стала рыться в сумке в поисках карточки: наверняка она со вчерашнего дня так там и лежит. В ее сумке никогда не было порядка, как она ни старалась его завести, и ей иногда казалось, что этот хаос не что иное, как отражение беспорядка в ее душе и жизни.
Карточка, конечно же, нашлась, хозяйка телефона набрала какой-то код, как сделал это на пляже Олег Евгеньевич.
– Сейчас она подойдет, – сообщила Вера взволнованной Лидии Дмитриевне после короткого разговора.
– Он и паспорт не взял, – как-то невпопад, видимо подчиняясь логике собственных мыслей, сказала та. – Он, правда, его никогда с собой не носит, чтобы не потерять. Говорит, здесь никто никогда его не смотрит, ни визу, ничего. Но мало ли что…
– Да при чем здесь паспорт? Найдется ваша пропажа, не о чем беспокоиться! А как вам античные камни? – обратился Валерий к Елене Георгиевне и Вере. – Произвели впечатление? Я, между прочим, из-за вас не поехал, что, думаю, мне там делать? К Аллочке муж приехал, с ней теперь не пообщаешься. Остаются мне одни девушки-красавицы, а среди них – ни Веры, ни Леры! Надо же, чтобы в рифму было, правильно?
Его никто не прерывал, и он какое-то время еще объяснял не слушавшей его Лидии Дмитриевне про свою замечательную фамилию и про коварную Веру, не желающую проявить к нему снисходительность.
– Я его паспорт с собой принесла, – сказала Лидия Дмитриевна. – Мало ли, вдруг фотография понадобится… остальные у нас не проявленные еще, да мы почти и не фотографировались. Пожалуйста, Вера, будьте понастойчивее, пусть она людей порасспрашивает: здесь же что угодно может случиться, в этой Турции! У него всегда деньги с собой и кредитки, могли проследить и ограбить… Есть же у них полиция, пусть займутся!
Через несколько минут вежливая улыбающаяся Дилек спокойно и холодно отклонила эту идею. Вере никак не удавалось ее убедить, слова отскакивали от нее, не производя ни малейшего впечатления, и организовывать поиски человека, который имеет полное право на свою «privacy», она отказывалась наотрез.
– Вы можете заняться этим сами, по своей инициативе, – любезно твердила она, – но… не поймите меня неправильно… don’t misunderstand me…