А наутро ведущего застрелили. И тогда Вере тоже было как-то странно и неприятно, что именно вчера она смотрела его программу, идущую в прямом эфире, и оценивала его улыбки и профессионализм, – ведь никогда не смотрела, а вчера почему-то… а теперь вот его убили! Как будто между этими фактами могла существовать хоть какая-то связь! Никакой связи, разумеется, не было, и Вера это прекрасно понимала, но впечатление почему-то осталось тяжелое.
Итак, мысль первая: это могла быть именно она, та женщина, которую она видела.
И мысль вторая: а что они, собственно, ищут? Этот толстый полицейский говорил весьма серьезно и выглядел чем-то недовольным, а чем может быть недоволен полицейский, как не предстоящей внеплановой работой? И зачем им свидетели несчастного случая, если они уверены, что это несчастный случай? Если бы кто-то видел, как она тонула, он бы бросился на помощь, или бросился бы звать на помощь, или сделал бы еще что-то, и тогда… тогда полиция не ходила бы сегодня по отелю, расспрашивая всех, не видел ли кто чего. Правильно?
Мысли толкались и не могли устроиться с комфортом.
А где его теперь искать, этого полицейского? Можно, конечно, сказать этой красотке, которая дала им свою визитку. Кажется, она из тех, кто способен справиться с любыми проблемами.
Визитка в номере, значит, придется встать и уйти с пляжа. Или не ходить? Ее-то это не касается.
Если бы она захватила эту визитку… и что было бы, телефона-то у тебя все равно нет. Мобильный телефон, по мнению Веры, был ей не нужен, и она так и не сподобилась его завести.
А зачем он ей, спрашивается? Срочных дел у нее нет, большую часть работы она делает дома, а беспокоится о ней только мать, которая и будет изводить ее звонками, если вдруг не застанет дома в десять минут десятого.
Можно было бы у кого-нибудь попросить. Вон у того мужчины, к примеру. Он, похоже, с ним и в море плавает. Или это неудобно? Но она ведь не для себя, а для дела… и потом визитки все равно нет…
Вера не заметила, как задремала. Напряжение вчерашнего дня, ранняя прогулка и поздний ужин, полубессонная ночь, солнце, морской воздух, акклиматизация – даже половины всего этого хватило бы, чтобы усыпить кого угодно.
Ей снилось, что она не спит, а как лежала, так и лежит на пляже, только вот море вдруг начинает вести себя совсем по-другому. На нем появились волны, сначала маленькие и ажурно-кружевные, потом повыше и еще повыше, они подбирались все ближе к Вериному зонтику, и все загоравшие вскакивали с мест, сворачивая промокшие полотенца, и толкались при входе на ведущую в отель лестницу, и один турист кричал в свой телефон что-то вроде «Ну, не могут не толпиться!», а кто-то из нервной толпы сердито отвечал, перекрикивая шум волн: «Мы не немцы какие-нибудь!». А Вера все лежала и ленилась встать. В конце концов, думала она, я вчера так рано встала и поздно легла, и здесь пятизвездочный отель, кто-нибудь меня непременно вытащит… хотя ту немку не вытащили, но мы не немцы какие-нибудь… вот был бы у меня телефон, я бы попросила сделать волны потише… а то уже что-то капает на меня, я так не усну…