Вере надоело почти сразу. Этот невыносимый Валера с невыносимой фамилией почему-то напоминал ей тех записных шутников и мешал вспоминать о том, о чем хотелось.
Вместо моря в Муданье – прелестном городишке, где всегда было ветрено и свежо, даже в самую жару, и море плескалось и билось о невысокие скалы берега, а не лежало скучное и на все готовое, как здесь, – вместо того моря и того, как им с Энвером впервые удалось остаться наедине, именно там, в Муданье, и как соленые брызги летели на них, и Вера боялась, что обгорит на всю оставшуюся жизнь, – вместо всего этого в голову лезли «дураки» и «жители города Муданьи».
Валера, мегера… еще химера… так они когда-то звали учительницу химии, ту еще мегеру. Надо же, что можно, оказывается, вспомнить!
И тут она вспомнила совсем другое.
Она же видела одну утреннюю купальщицу – немолодую женщину, которую она даже перепутала с Еленой Георгиевной. Теперь-то она бы ее ни с кем не спутала, свою новую знакомую, за два дня ставшую старой и привычной, но вчера…
Господи, неужели это было только вчера?!
Может быть, надо сообщить этому полицейскому – вдруг это для него важно, вдруг та женщина что-нибудь видела, вдруг…
Две совершенно неожиданные мысли появились абсолютно одновременно. Настолько одновременно, что Вера почти физически ощутила, как они толкают друг друга, словно пассажиры метро в час пик, своей поспешностью и неорганизованностью мешающие всем и самим себе входить в вагон. Ее мысли так же толкались локтями, паниковали и торопились, наскакивали одна на другую, не давая ей нормально осознать ни одной.
Построить бы их, как в образцово-показательной Германии. С пассажирами этот номер вряд ли пройдет: как говорила незабываемая Наташа Ростова, «мы не немцы какие-нибудь!» Но мысли-то мои собственные, что бы их не построить? Ну-ка, на первый-второй рассчитайсь!
Первое: это могла быть та самая женщина. Та самая любительница утренних купаний. Нельзя сказать, что эта мысль поразила Веру до глубины души, но все-таки то, что вот вчера утром она сама видела эту даму живой и довольной жизнью, в нелепой яркой шапочке модной раскраски, а сегодня ее уже, возможно, нет в живых, было как-то неприятно.
Так у нее было со знаменитым телеведущим. Вера почти не смотрела развлекательные программы вроде каких-то «Полей чудес», но однажды вечером от скуки и внезапно обнаружившегося отсутствия срочной работы просидела полчаса перед экраном, лениво слушая мало интересное ток-шоу, в котором ей запомнилось только то, что собеседник всенародно любимого красавца ведущего говорил «алкоголь» с ударением на первом слоге, а «наркомания» – на предпоследнем.