Он сделал ещё несколько поворотов, и, насколько Стасик мог понять, двигался к нескольким хозяйствам с огородами, располагавшимся на отшибе, за рекой с узким мостиком через нее, двумя холмами и ложбинами между ними. Переехав мост, Жихарь свернул на совсем глухую дорожку, которая вела в небольшой перелесок. Асфальт кончился, машину затрясло на ухабах и корнях деревьев. Жихарь совсем скинул скорость.
Вика поджала губы. Когда Жихарь на черепашьем ходу одолевал очередной поворот, она выхватила из сумки пистолет, приставила к затылку их угрюмого водителя и нажала курок. Жихарь головой упал на руль, машина вильнула, врезалась в дерево, её сильно тряхнуло последний раз и она остановилась.
Вика даже не бросила пистолет — она разжала пальцы, и пистолет упал.
Стасик, оцепенев, смотрел на простреленный затылок мужика.
У себя в доме, взрывник вскинул голову, услышав глухой отдаленный выстрел.
— Совсем поехал, — проворчал он, так напряженно вслушиваясь, что наступившая после выстрела тишина казалась ему звенящей. — Кончать хлюпиков неподалеку от моего дома. Да за одно это его бы… — он опять вслушался. Ну? Начал, так заканчивай. Делай второго.
Взрывник встал, под к окну. Уже наметились первые сумерки — ещё белесые, но быстро станут густыми. В такие дни, самой глухой зимней поры, темнеет буквально за полчаса.
— Странно, что нет второго выстрела, — сообщил он пауку. — Или эта скотина пристрелил одного хлюпика для острастки, чтобы второй не рыпался, или это они его кончили. Второе — вернее. Не стал бы он кровь разводить у меня под боком, прямо на дороге, какой он ни есть кретин. Да и молодежь нынче пошла оголтелая, похуже волчат. А ведь он для своей надобности не пай-мальчиков подбирал, так? Искал таких, кто уже во что-нибудь вдряпался и на многое готов. В любой случае, надо пойти поглядеть.
Он вышел в прихожую, влез в валенки и полушубок, проверил, удобно ли прячется за пазухой пистолет…
Вика распахнула дверцу машины и выскочила. Ее било крупной дрожью. Стасик, опомнившись, выскочил вслед за ней. Вика вцепилась в него, прильнула, будто пытаясь спрятаться у него на груди.
— Н-ни-ч-че-го! — проговорила она дергающимися губами. — Й… й… я… в-ввозь-м-му с-себя в ру… руки!..
— Он бы нас не отпустил, — Стасик говорил так, как будто это он застрелил мужика. — Он бы нас убил. И свалил на нас этот взрыв на кладбище.
— Нам надо убираться отсюда, — сказала Вика.
— Надо, — сказал Стасик. — И подумать, как мы вернемся домой. Сейчас… Надо забрать сумку и пистолеты. Отпусти меня на секунду, а?
При виде раздавленной и трясущейся Вики он сразу почувствовал себя взрослым и сильным.