И всегда его рука сжимала Черный Меч, Меч Воина - Зуб Дракона, как называли более изощренные летописцы. Черный, словно Истинная Ночь, гасящий на своем лезвии любые проявления света, выкованный из неизвестного вороненого материала. И даже даинсил [крепкое серебро], который чаще называли "драконьей сталью", он пронзал, словно воздух. По крайней мере, так гласили свитки.
Стальной ли его клинок? Наверняка не знал никто. По некоторым легендам, сам Айдомхар отломил шип со своей груди и принес в дар Великому Воину, чтобы тот создал меч, равных которому не было и не будет. Это произошло еще на Заре Мира, когда безумные Дикие драконы наводили ужас на все живое. И если верить свиткам, Черный Меч - теплый, не в пример стали, и живой - а не просто бездумное оружие. Некоторые утверждали, что Зуб Дракона обладает собственной Волей и не подчиняется никому, кроме хозяина.
Именно с тех давних пор, как верили все без исключения, когда Маерен Ар повернул свою Волю против судьбы, Древние драконы и признали Великого Воина. А Айдомхар лично научил призывать их... Такие могущественные, они никогда не жаждали единоличной власти. И они просто ушли, когда Мир, "подрос" и, словно ребенок, ставший мужчиной, перестал нуждаться в постоянном покровительстве. Но возвращались по первому зову Хозяина Черного Меча.
Так было и с Кровавыми Богами.
Тогда, говорят, Айдомхар явился первым, а с ним пришли: Элкером и Раэнсир. И Боги оказались не готовы к такому противостоянию. И даже их покровитель Морет, Хозяин Серых Граней - Проклятый Бог, как его ныне именуют в мире, - оказался не в силах им помочь.
Конечно, и Старшие, и Младшие Боги тоже не остались в стороне.
Не обошлось и без потерь. Много сил в борьбе отдал Радес и теперь его "взор" не проникал в Ардегралетт. Из Крылатых Змеев не смог уйти с братом и Раэнсир. Младший из Древних драконов остался в Сером Мире, уснул под Спящей горой и ждет, когда его вновь призовут. А смог его дыхания укрывает Ардегралетт от Гнева Эриана.
Но Кровавых Богов изгнали.
Одни говорили - в Ифре, другие, что в саму Бездну, к Томалеку, что для всех живых казалось страшнейшим... посмертием, если можно так выразиться. Ведь в Бездне - не живут и не умирают, а лишь существуют. В осознании себя. Бесконечно. В вечной хладной тьме, в ожидании Конца Времен... Даже Бесплотным, с рубежа Серых Граней, иногда удается вырваться в мир живых... Из лап Томалека не вырвешься.
Впрочем, если верить мифам, Владыку Хладной Тьмы остерегаются и все без исключения Старшие и Младшие Боги, но он никогда не проявлял какого-либо участия или заинтересованности в делах насущных. И вот это-то отстраненное безразличие и холодное спокойствие всегда ужасало своей непринужденной жестокостью - Владыку Бездны ничто не способно тронуть.