| Рон, очевидно, понял, что навлёк на друга неприятности, и больше не звонил. И лучшая подруга Гарри по “Хогварцу”, Гермиона Грэнжер, тоже не объявлялась. Гарри подозревал, что Рон посоветовал Гермионе не звонить, и это было очень жалко, ведь Гермиона, самая умная девочка в Гаррином классе, наверное, догадалась бы не сообщать с первых слов о том, в какой школе она учится. |
| So Harry had had no word from any of his wizarding friends for five long weeks, and this summer was turning out to be almost as bad as the last one. There was just one very small improvement — after swearing that he wouldn’t use her to send letters to any of his friends, Harry had been allowed to let his owl, Hedwig, out at night. Uncle Vernon had given in because of the racket Hedwig made if she was locked in her cage all the time. | Таким образом, в течение пяти долгих недель Гарри не получал от друзей никаких известий, и лето оборачивалось таким же невыносимым, как и предыдущее. Было только одно маленькое улучшение - поклявшись, что не станет использовать сову для посылки писем друзьям, Гарри получил разрешение выпускать Хедвигу по ночам. Дядя Вернон сдался, потому что Хедвига не выносила постоянного сидения в клетке и устраивала по ночам жуткий шум. |
| Harry finished writing about Wendelin the Weird and paused to listen again. The silence in the dark house was broken only by the distant, grunting snores of his enormous cousin, Dudley. It must be very late, Harry thought. His eyes were itching with tiredness. Perhaps he’d finish this essay tomorrow night... | Гарри закончил писать про Везучку Венделин и снова прислушался. Тишина в спящем доме нарушалась лишь отдалёнными раскатами храпа двоюродного брата Дудли. Должно быть, сейчас уже очень поздно, подумал Гарри. Глаза у него чесались от усталости. Может, закончить завтра ночью?... |
| He replaced the top of the ink bottle; pulled an old pillowcase from under his bed; put the flashlight, A History of Magic, his essay, quill, and ink inside it; got out of bed; and hid the lot under a loose floorboard under his bed. Then he stood up, stretched, and checked the time on the luminous alarm clock on his bedside table. | Он завинтил крышку на чернильнице; вытащил из-под кровати старую наволочку; сложил в неё фонарик, “Историю магии”, сочинение, перо и чернила; встал с кровати; и спрятал образовавшийся мешок под неприбитой половицей под кроватью. Затем он выпрямился, потянулся и посмотрел на светящийся циферблат будильника на прикроватном столике. |
| It was one o’clock in the morning. Harry’s stomach gave a funny jolt. He had been thirteen years old, without realizing it, for a whole hour. |