|
| But to trace out the history of the whole period, to say who was fighting whom at any given moment, would have been utterly impossible, since no written record, and no spoken word, ever made mention of any other alignment than the existing one. | Но проследить историю тех лет, определить, кто с кем и когда сражался, было совершенно невозможно: ни единого письменного документа, ни единого устного слова об иной расстановке сил, чем нынешняя. |
| At this moment, for example, in 1984 (if it was 1984), Oceania was at war with Eurasia and in alliance with Eastasia. | Нынче, к примеру, в 1984 году (если год -1984-й), Океания воевала с Евразией и состояла в союзе с Остазией. |
| In no public or private utterance was it ever admitted that the three powers had at any time been grouped along different lines. | Ни публично, ни с глазу на глаз никто не упоминал о том, что в прошлом отношения трех держав могли быть другими. |
| Actually, as Winston well knew, it was only four years since Oceania had been at war with Eastasia and in alliance with Eurasia. | Уинстон прекрасно энал, что на самом деле Океания воюет с Евразией и дружит с Остазией всего четыре года. |
| But that was merely a piece of furtive knowledge which he happened to possess because his memory was not satisfactorily under control. | Но знал украдкой -- и только потому, что его памятью не вполне управляли. |
| Officially the change of partners had never happened. | Официально союзник и враг никогда не менялись. |
| Oceania was at war with Eurasia: therefore Oceania had always been at war with Eurasia. | Океания воюет с Евразией, следовательно, Океания всегда воевала с Евразией. |
| The enemy of the moment always represented absolute evil, and it followed that any past or future agreement with him was impossible. | Нынешний враг всегда воплощал в себе абсолютное зло, а значит, ни в прошлом, ни в будущем соглашение с ним немыслимо. |
| The frightening thing, he reflected for the ten thousandth time as he forced his shoulders painfully backward (with hands on hips, they were gyrating their bodies from the waist, an exercise that was supposed to be good for the back muscles)--the frightening thing was that it might all be true. | Самое ужасное, в сотый, тысячный раздумал он, переламываясь в поясе (сейчас они вращали корпусом, держа руки на бедрах -- считалось полезным дли спины), -- самое ужасное, что все это может оказаться правдой. |
| If the Party could thrust its hand into the past and say of this or that event, IT NEVER HAPPENED--that, surely, was more terrifying than mere torture and death? |