3 июня 1975 г.
...К твоим произведениям у меня отношение очень хорошее. Роман твой прекрасный, написан превосходно. Я завидую твоей в нем филигранности и обстоятельности, драматизму тоже...
С.С. Смирнов, писатель, (г. Москва)
14 января 1975 г.
...Этот роман таков, что он ставит Владимира Богомолова в первую шеренгу наших лучших военных писателей. Это незаурядная книга, выделяющаяся высоким профессионализмом самого автора и всех его героев. Впервые в нашей литературе появилось произведение, убедительно и глубоко показывающее «черный хлеб» повседневного труда контрразведчиков — физические, психологические и чисто технические особенности их профессии. И именно потому, что все это написано с великолепным знанием дела, героизм людей, не декларированный автором, а наглядно раскрытый в их обыденной работе, захватывает читателя.
М.Л. Галлай, писатель, (г. Москва)
15 января 1975 г.
...Я давно не читал произведения с таким чувством нетерпения узнать, чем же это кончится, произведения с такими неожиданностями. Я был загипнотизирован логикой действий и поступками персонажей, с нетерпением ждал очередного номера журнала и досадовал на то, что печатание затянулось на несколько номеров. Ваш реалистический роман о войне, о контрразведчиках показал, что умение на войне — очень существенная вещь, а пафос достоверности и документальности столь высок, что ничего подобного в нашей литературе еще не было. Уверен, что урок достоверности, урок мужества окажет благотворное влияние на умы и сознание читателей и сохранится на долгие времена.
...Сцена со Сталиным, с Верховным Главнокомандующим, — лучшая сцена, которая когда-либо появлялась в нашей литературе. В необычайно короткой и лаконичной сцене Вы сумели передать всевластие Сталина, когда три министра стоят и смотрят на его морщинистый затылок, а он... ходит. Холодок по хребту проходит, когда представляешь себя на секунду в том кабинете.
Даже одна эта сцена делает Ваш роман явлением в нашей литературе.
Анджей Дравич, литературовед (Польша, г. Варшава)
6 августа 1976 г.
...Вы прекрасно показали работу оперативной группы контрразведки, ее методы, приемы, способы действия, развенчивая дешевые стереотипы криминальных историй. Все это воспринимается настолько достоверно, что кажется самым правдивым на сегодняшний день.
Это уже вопрос вне литературы: Вы просто чуть-чуть пододвинули историческую правду вперед, с ее добром и злом, и за это Вам низкий поклон.
Вы сказали новое слово в избранном Вами жанре, раскрывая его новые возможности, Вы идеально использовали контрапункт цитируемых документов — иногда драматических, а иногда и иронических или деловых. В короткой сцене у Сталина Вам удалось то, что было не под силу многим маститым писателям и что на жаргоне Ваших контрразведчиков называется «моментом истины». Это не карикатура и не панегирик; Вы показали государственного деятеля и вождя и, одновременно, сатрапа, который, ломая все правила действия, во имя собственных убеждений и методом психического террора, мобилизует все огромные силы и средства, ради цели, которую он считает главной. А методы эти — не эффективны, несмотря, или, наоборот, вследствие страха, который вселяет генералиссимус в своих подданных: небольшая группа специалистов, если ей не мешать и не подгонять ее, четко сделает то, на что разнузданный сталинский волюнтаризм направил множество солдат и чистильщиков, генералов, начальников спецслужб и НКВД, где все друг другу мешают и явно оказываются лишними.