Томми наконец пришла в себя и принужденно засмеялась.
– Надеюсь, прибыль мы получим немереную.
Джонатан отметил для себя это «мы» и настороженно замер.
Так мог среагировать лишь человек, живущий надеждой, но не смеющий думать, что она осуществится.
Томми больше не могла откладывать разговор с ним. Она должна сказать ему то, ради чего приехала сюда.
– Джонатан… – Томми замялась. – Мне тоже нужно кое-что сказать тебе.
Еще несколько мучительных мгновений он переживет. Мерзавец! Потому что заслужил!
И она почти пожалела Джонатана, когда увидела, сколько муки отразилось на его вдруг посеревшем лице. «Он любит меня! Он любит меня! Он любит меня!» Пришедшая в голову мысль была для Томми и похвалой, и торжеством.
Однако небольшое представление не помешает им обоим. Она быстро забыла о своих мучениях.
– Хорошо. Говори, что хотела сказать, – отрывисто приказал Джонатан. Лицо оставалось таким же напряженным, бледным, глаза прищуренными. Как у человека, у которого извлекали пулю из тела.
– Закрой глаза и вытяни руку.
Он колебался дольше, чем она. Потом для храбрости набрал воздуха в грудь и протянул руку.
Медленно, с величайшей торжественностью Томми опустила жемчужную нитку ему на ладонь.
Джонатан растерянно заморгал. Взглянув на жемчуг, он сдвинул брови.
– Я не… Почему?
– Когда ты положил деньги на мой счет, я выкупила ожерелье у «Эксалл-и-Морроу». Я собираюсь завтра вернуть его Прескотту.
На него вдруг снизошло прозрение. Джонатан просиял.
– Ты поверила мне, – медленно проговорил он. – Ты доверилась мне!
– Конечно, как же иначе. Я ведь люблю тебя больше жизни.
Томми видела, что эти ее слова вошли в него, как стрела амура. Он зажмурился, словно пытаясь противостоять обуревавшим его чувствам. Губы шевелились, беззвучно произнося что-то похожее на «Аллилуйя!».
Джонатан тут же открыл глаза, словно ему было трудно долго не видеть ее после такого признания.
– Повтори!
– Я люблю тебя, – произнесла Томми еще раз эти полные магической силы слова. Она уже давно перестала мечтать о том, что сможет сказать их кому-нибудь.
И что они сотворили с Джонатаном Редмондом! Какая мощь оказалась в ее распоряжении!
Он пришел в себя и улыбнулся медленно, удовлетворенно.
– Конечно, ты меня любишь. Как могло быть иначе?
Джонатан неожиданно схватил ее в охапку и принялся неистово целовать.
– Выйдешь за меня? – захотелось ему узнать немедленно. Он задал вопрос шепотом, а потом сунул ей в ухо язык.
От неожиданности Томми ахнула, потом повернула голову и прижалась губами к его горлу. Как быстро пульсировала жилка у него на шее! Это для нее. «Он любит меня!»