Но для свободного прохода через турецкие проливы нужно было согласие не только Австрии, но также и Англии с Францией, как установил Берлинский Конгресс 1878 года. Этого согласия Россия не получила. Всё же в то время, пока Россия еще вела об этом переговоры, Австрия уже аннексировала Боснию и Герцеговину. Правда предварительно они проконсультировались в Берлине. Из этого вышло обострение между Австрией и Сербией, которая тогда уже была под протекцией России. Сербия угрожала войной, если Австрия не отменит аннексию Боснии и Герцеговины.
Тут и появился Рейх. Он потребовал от русских, чтобы Сербия сняла свои возражения и признала аннексию Боснии. В противном случае Германия со всей своей мощью встанет на стороне Австрии Дело замяли, тем более что Франция не рвалась в тот момент сражаться. В одиночку воевать было нельзя, а результат очень наглядный. Поэтому выбор, сделанный Россией в РИ, был абсолютно органичным и естественным. Если столкновение неизбежно, а Германия навстречу не идет, Антанта совместно по промышленному и людскому потенциалу превышающая Тройственный союз хороший вариант. Очень хороший.
В 1911 разразился второй марокканский кризис. Возможно Франция перешла за пределы условий соглашения, распространилась в Южном Марокко дальше, чем это было в этих условиях предусмотрено. Каждый утверждает свое. Пусть так. Интересно другое. Англия встала на сторону Франции. А уже в том же году были возобновлены англо-французские конференции генеральных штабов, которые вели к конкретным результатам, в отличие от предшествовавших переговоров 1904–1905 гг. Было намечено, что во франко-немецкой войне на крайнем левом фланге французов выступит английский экспедиционный корпус.
Здесь не мешает напомнить еще кое о чем. Не все было замечательно с самого начала во взаимоотношениях не только с Англией, но и с Францией. Клемансо был против союза с Россией, предполагая что в самый ответственный момент, Россия предаст Францию. Как в воду глядел. В силу этой позиции, он был сначала сторонником налаживания отношений с Германией, и против выделения России кредитов. На рубеже 1910–1911 года, он поменял свою позицию, так как уверовал, что на первом этапе войны Россия не пойдет на сепаратный мир.
Хуже другое. Поминая Германию, неизменно вспоминают Бисмарка и его предупреждения не ссориться с Россией. Это было бы просто замечательно, если бы не маленькая деталь. Именно он и поломал прорусскую ориентацию Рейха, пойдя на сближение с Австрией и ловча в свою пользу на Берлинском конгрессе. Так что его афоризмы вроде: «Никогда ничего не замышляйте против России, потому что на каждую вашу хитрость она ответит своей непредсказуемой глупостью», смотрятся несколько неприятно и явно были сказаны по определенному случаю. Он между прочим еще кое-что сказал: «Война между Германией и Россией – величайшая глупость. Именно поэтому она обязательно случится».