Берни затянулся в последний раз, вышел из машины и растер окурок подошвой. У него пунктик насчет лесных пожаров, даже при том, что здесь, в пустыне, не было лесов — одна эта пальма, несколько кустов, камни и земля. Он повернулся ко мне.
— Может, неведение и в самом деле благо? Давай-ка, Чет, двигать к дому.
Я не понял. Мы едем домой? Меня это устраивает, но не следует ли сначала завернуть к клиенту и забрать у него чек? Иначе зачем мы возились с этим бракоразводным делом?
Берни вернулся в машину и уже собрался повернуть ключ в замке зажигания, но внезапно застыл.
— А что будет лучше для Чарли?
Мы оставили пустыню позади и поднялись на горный перевал, где воздух всегда свеж. А я сидел и неотрывно смотрел в Долину. Она вечна и простирается до бесконечности. Воздух стал не таким свежим, и в нем появилась дрожь, небо подернулось дымкой и из голубого превратилось в оранжевое. Берни крепче сжал руль.
— Представь здешние места, когда тут проезжал Кит Карсон[1]. — Это имя время от времени возникало в наших разговорах. Не помню, что он натворил, но если что-то плохое, мы его когда-нибудь достанем. Намотай себе на ус, Кит Карсон, по тебе плачет оранжевая тюремная роба.
Показались высотные дома центральной части города — только их верхушки, а остальное терялось в дымке. Вскоре мы сами в нее окунулись. Остановились перед одной из башен и зашли в кафетерий на первом этаже. Там никого не было, кроме Марвина Уинклмана, который сидел понурившись за ближайшим столиком и смотрел в чашку. Э, да он из тех пижонов, которые прячут лысину, зачесывая на нее волосы с висков. Люблю таких. Не сочтите за обиду, люди иногда бывают очень забавными.
Уинклман поднял голову.
— Есть новости?
Человеческий пот — отдельная тема, а сейчас он был сдобрен острым привкусом беспокойства. Такой запах распространяется очень далеко, его очень легко учуять, и я учуял.
Берни кивнул и сел за стол, я расположился рядом на полу.
— Хорошие или плохие? — спросил Уинклман.
Берни положил на стол ноутбук, повернул так, чтобы клиент видел экран, и подключил камеру.
— Вот серия снимков в той последовательности, в какой они были сделаны; время обозначено в нижнем левом углу.
Уинклман посмотрел на картинки, его лицо в свете экрана казалось серым. Глаза стали еще печальнее.
— Кто это? — спросил он.
Берни несколько мгновений молчал, затем произнес:
— Разве это имеет значение?
Уинклман задумался. Его мысли были совсем не похожи на легкий ветерок, а скорее напоминали тени, и такие, от которых лучше держаться подальше.
— Наверное, нет, — вздохнул он. — Какой смысл? — И схватился руками за голову. Такое иногда случается с людьми — может, голова вдруг становится настолько тяжелой, что ее невозможно держать?