Дед говорил все тише и тише. Последние слова он уже шептал сквозь сон. Артем взял с тумбочки рецепт, принес с кухни стакан воды, надел куртку и вышел из квартиры Линдермана.
========== Глава 4 ==========
— Я родился в тридцать седьмом в Ростове. Когда случилось быть войне, я был слишком мал. Отец занимал хорошую должность на сталелитейном. Потерял руку в гражданскую, подорвавшись на мине, и был непригоден к военной службе, поэтому на фронт его не взяли. Всю нашу семью эвакуировали в тыл, — старик отхлебнул из чашки горячего чая и откусил кусок печенья. — После войны всей семьей вернулись в Ростов, где я окончил школу и поступил в архитектурный институт. Ми были молоды и верили, что нашими руками будет построено светлое будущее. Еще в институте я начал активно участвовать в комсомольской жизни, и благодаря этому моя карьера таки быстро пошла в гору. В шестьдесят втором я вступил в партию, и меня перевели в столицу. Так в возрасте двадцати восьми лет я оказался тут в качестве ведущего архитектора Гос… Строй… Ай вей, позабил название конторы, — дед шлепнул себя по лбу.
— Так ты типа партийный? — хмыкнул Артем.
— В то время быть партейным значило карьеру и уважение. Для еврея с Ростова это было большой удачей. Мне было тридцать пять, когда случился тот несчастний случай. Я приехал принимать очередной объект. Там еще вовсю шли отделочные работы. Что-то случилось с краном, и длинная бетонная балка полетела точно в меня. Если бы позади меня была стена, то меня раздавило бы, как таракана тапком. К счастью, балка только сильно ударила меня в живот, сломав несколько ребер и устроив мне внутреннее кровотечение. Но она таки меня убила. Я умир на целых пять минут.
Старик снова отхлебнул чай.
— Потом были несколько тяжелых операций и месяци больници. Через год лечения меня отправили для восстановления в ЦКовский санаторий. Он находился в бывшей усадьбе Голицыных. Сейчас это город, а тогда был еще пригородом. Именно там, в заброшенной котельной, я и нашел портал. Он вывел меня в далекий двадцать седьмой год. В свои первие путешествия я просто бродил по поместью князей Голицыных, разглядывая сорванние дорогие обои, разбитую и полусгнившую мебель и осколки когда-то дорогого сервизу. Только на третий или четвертый раз моего посешения прошлого я решился добраться до города, — старик поставил чашку на тумбочку. — Темочка, посмотри там в комоде альбом.
— Дед, не надо меня называть по имени, — нахмурился Артем, — я Псих, понял?