Я с надеждой взяла Пенебригга за руку, закрыла глаза и снова спела. В этот раз, когда я закончила, что-то было не так. Песня кружилась в моей голове в такт моему дыханию. Она звенела во мне, и мои мысли вытекли, как вода, я начала видеть что-то другое.
- Вижу мужчину, - сказала я, все еще слыша песню в голове. – У него длинный подбородок, не менее длинный нос, темные волосы падают ему на плечи. Он не улыбается, - мужчина подошел ко мне, словно находился в этой комнате. – Его глаза пылают, но… нет, он смотрит не на меня, а сквозь меня. Он стойкий и амбициозный. И… и…
Песня говорила, что он старый. Но мужчина выглядел молодо. У него была старой одежда? Обувь? Что это могло быть? Я крепче сжала пальцы Пенебригга.
- Ах, ясно, - я чуть не рассмеялась. – Его зовут Олдвилль.
Я услышала резкий вдох. Картинка замерцала и растаяла, а с ней и песня. Я открыла глаза.
- Я сказала что-то не так?
Пенебригг отпустил мою руку и глядел на меня потрясенно из-за блестящих очков.
- Небеса, сработало.
Я была потрясена не меньше.
- Я угадала?
- Угадала? Милая, да это чудо. Это был Исаак Олдвилль. Правда, Нат?
Нат кивнул с поджатыми губами.
Пенебригг принялся взволнованно расхаживать по комнате.
- О, что скажет Олдвилль, когда услышит? Что скажут все, когда увидят твое выступление?
Я подумала, что ослышалась.
- Выступление?
- Да. Днем, на встрече Невидимого колледжа. О, они будут в восторге!
- Но я делала так только раз, - сказала я. – Не знаю, смогу ли я снова.
- Тебе нужна тренировка, милая, - сказал Пенебригг. – Мы посвятим этому остаток дня. Но нам нужно восстановить силы. Нат, мальчик мой, принесешь нам больше булочек и сыра?
Он не смотрел на Ната, а я смотрела. С грозным видом Нат взглянул на меня, а потом развернулся и ушел.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
СОЛНЦЕ И ЛУНА
Я тренировалась остаток утра. Как я и подозревала, само заклинание было лишь половиной дела, было важно, чтобы песня осталась во мне после того, как я исполнила ее вслух. Если не удавалось, я ничего не видела. Если песня во мне угасала, то и картинки таяли, и мне снова приходилось слушать семена. Их мелодия была сложной, и я боялась, что не запомню ее правильно и совершу ужасную ошибку.
- Ты голодна, - сказал Пенебригг, когда я три раза подряд не смогла спеть правильно. – Дай ей булочку, Нат.
Нат безмолвно выполнил это.
Но только так он помогал. Хотя Пенебригг хотел, чтобы он участвовал в эксперименте с чтением мыслей, Нат отказался, сказав, что ему нужно работать над палимпсестом.
Пенебригг удивленно посмотрел на него.
- Упустить шанс эксперимента? Это на тебя не похоже, Нат. Подойди, Люси пора уже проверить навык на ком-то другом, а не на таком старике, как я.