— А вы что думали, Ридан? — Усмехнулся судья Одрик, когда волшба закончилась и духи исчезли из виду. — Что мы будем разводить церемонии, нарядимся в балахоны и будем долго-долго призывать духов, распевая песни на каких-нибудь мёртвых наречьях?
— Да нет… но всё-таки… — Пробормотал Лоу.
— Маги давно оставили все эти красивости для театра и старинных рыцарских романов, друг мой. — Проговорил доктор, покачав головой. — Меньше пафоса, больше толку. Так-то…
Грохот отодвигаемых стульев и стук каблуков отвлекли Рида от диалога. Глава совета ушёл, не прощаясь.
Стоя в своей комнате, Рид пытался рассмотреть в специально принесённом из общей комнаты зеркале отметину, оставленную волшбой стихийников, на память о заключённом договоре, и довольно сильно жгущую ему правое подреберье. Зеркало было маленьким, и увидеть в нём что-либо было непросто, но молодому человеку удалось извернуться и внимательно рассмотреть рисунок, прописавшийся на его коже на ближайшие пять лет, то есть, пока не истечёт срок слова молчания, как было сказано судьёй Одриком, чей огненный элементаль и выжег на его коже этот круг, разделённый фигурным крестом на четыре равные части. Такой же, как у остальных десяти выборных. Но сам Рид отвечает лишь за себя, а выборные за всех своих подчинённых, с кем подписали производное соглашение.
Вообще, магические договоры, подтверждаемые стихийниками, не были чем-то совсем уж редким и невообразимым и, несмотря на то, что в обычной жизни они почти не встречаются, во всём мире прекрасно знают о таких договорах и их особенностях. По крайней мере, в Империи и Северном Союзе это было именно так. Когда стороны не доверяют друг другу, но вынуждены по каким-то причинам сотрудничать, или беспокоятся о сохранении конфиденциальности, они отправляются к сильным магам-стихийникам и те призывают четырёх старших элементалей Влаги, Ветра, Тверди и Пламени, возлагая на духов обязанность следить за тем, чтобы стороны не перебили друг друга тем или иным способом, и не вздумали болтать на прописанные в договоре темы с посторонними, до истечения определённого в нём срока.
Разумеется, абсолютной гарантии исполнения всех условий договора, такая защита не даёт, но это и не является задачей духов. Они защитники, а не надсмотрщики. Призванные элементали способны оградить почти от любой угрозы… если она будет исходить от одной из сторон договора или магов, его поддержавших. Последним, в этом случае, пожалуй, приходится тяжелее всего. Духи не карают за попытку навредить, они лишь защищают стороны от возможного вреда со стороны контрагентов и сообщают, если какой-то из сторон была нарушена конфиденциальность. Ну не считать же наказанием метку на лбу нарушителя? А вот маги… призвавшие духов-защитников, стихийники, попытавшись нанести вред любой из сторон, одной несводимой меткой не отделаются. Родная стихия откажется от мага предавшего договор, а значит и призванного для его защиты духа, что обернётся для идиота потерей дара, а это для любого стихийника хуже смерти… впрочем… Рид на миг представил, что потерял способности к магии, и вздрогнул от продравшего внутренности мороза. Сама мысль о том, что он может лишиться дара, пусть и считающегося запретным чуть ли не во всём мире, вызывала у Лоу ужас. И это притом, что творить свою волшбу ему приходилось довольно редко и с оглядкой. Опасное это дело, заниматься запретной магией… поймают, и казнь на костре станет не просто закономерным, но желанным финалом. И неважно, кто именно поймает: государственные службы или какой-то из синдикатов магов. Боль и смерть гарантированы.