– Из бродячего балагана, – был ответ, – в котором уродов представляли. Хозяин нарочно их свел, а куда им деваться? Так Рикардо и народился. Вернее, назвали-то его иначе, это имя он себе взял позже.
– А откуда ты знаешь?
– Так мы родня, – сказал старик. – А через его кровь, через кровь этой девочки я многое узнал. И не кляни меня, королева. Ты даже представить не можешь, что могло вырасти из этой малышки.
– Что-то вроде тебя?
– Меня! – сипло засмеялся он. – Я уже старик, вреда от меня никакого… Знаю, королева, те, кто может видеть, убегают в ужасе, если разглядят, каков я и мои потомки… Да только, клянусь остатками жизни, я никогда не вредил твоему роду. Твой пращур оставил меня в живых. Мы с ним… – Он замолчал.
– Ну, говори же, – велела я. – Что – вы с ним?
– Я прикажу подать вина, – сказал старик. – А вы усаживайтесь. Разговор будет долгий…
Я взглянула на Рыжего, но тот пожал плечами – мол, сама решай. Старик покамест не внушал опасений, но топорик я все же держала под рукой.
– Было это в стародавние времена, – нараспев произнес Маррис-старший, когда дворецкий принес вино и закуски, – когда последних фей выгоняли из этого мира. Кто из потомков успел – ушел с ними вместе, а кое-кто остался, вот как Рикардо. И я. Ну и еще кое-кто имеется, только очень далеко отсюда. Тех, кто на глаза не лезет, люди и не замечают. Вот я – живу в глуши, появляюсь раз в полвека, как очередной потомок рода Маррис, помелькаю при дворе да исчезну снова. Мне достаточно.
– А зачем нужен такой долгий век? – спросил вдруг Рыжий.
– Может, это мне у тебя об этом спросить стоит? – сощурился старик, и тот отпрянул. – Нужен – не нужен… Помирать всяко не хочется. За морями я побывал, за горами, там и сям, простому человеку это не по силам, жизни не хватит. И все кругом меняется, люди быстро живут, придумывают то одно, то другое, и охота увидеть, что дальше будет! – Он перевел дыхание. – Так вот, королева, в те давние времена я тоже хотел уйти с родней, но не смог. Захлопнулась дверка, ее даже чистокровные открыть не могли, куда уж нам…
– Неужто ты не попытался?
– Попытался, – признался он. – Я ведь, сама видишь, от человека не отличаюсь, даже увечий нет. Ну, одно ухо больше другого да ребра с левой стороны не хватает… этого не разглядишь! Я знал, конечно, как открыть дверь. Только своей-то крови – хоть залейся, а королевскую поди раздобудь… Тогда, – он отпил вина, – я отправился служить королю. Твоему пра-пра-пра…
– Можешь не считать, – вздохнула я.
– Да… Я жил при дворе, я стал другом королю… – Маррис отвернулся, – и воспитателем принца. Дети часто разбивают коленки и режут пальцы, добыть кровь было несложно, но… сколько я ни пытался открыть дверь, ничего не вышло. Это потом я уже узнал, что кровь нужно не просто смешать, а принести в жертву потомка двух родов – моего и королевского…