Вольт Семенович руководил спортивной работой на заводе.
— Опять о волейбольных мячах? — хмуро спросил директор. — Нашли время…
— Я понимаю! Все понимаю, — торопливо перебил Вольт Семенович. — Печь — это, конечно, беда. Общая наша беда. Но, видите ли, жизнь — она продолжается. Через три дня, например, соревнования по боксу. А перчаток приличных нет. Скоро первенство по фехтованию — нужны рапиры, эспадроны. Вот… — Он положил перед директором список.
Директор бегло взглянул:
«Ботинки лыжные — 40 пар.
Эспадроны — 6 шт.
Перчатки боксерские — 11 пар.
Борцовки — 14 пар.
Мячи волейбольные — 5 шт.»
Список был длинный, залезал даже на оборотную сторону листка — и майки, и штанга, и клюшки, и насосы, и какие-то шлемы, и даже перчатки для велосипедистов. (Хотя директор, честно говоря, всю жизнь был убежден, что велосипедисты ездят без перчаток. Летом-то зачем они?).
— Сколько? — не доглядев список до конца, спросил директор.
— Две тысячи. На все про все — две тысячи рублей…
— Только-то?
— Вот вы всегда так, — насупился Вольт Семенович. — Инвентарь крайне нужен. Закупим — и даю слово: больше к вам не буду приставать…
— Сколько? — усмехнулся директор. — Неделю? Или даже две?..
Он встал, развел короткими пухлыми руками:
— Нет у меня двух тысяч…
Вольт Семенович тоже встал. Он побледнел; голос его задрожал от обиды.
— Недооцениваете! — сумрачно сказал он. — Всегда вот так. Как на что иное — деньги есть. А вот на физкультуру…
Директор действительно не любил спорт. Вольт Семенович полагал, что всему виной — низкорослая, женоподобная фигура директора: мягкие покатые плечи, широкие бедра, округлые колени. Вероятно, он в юности не занимался физкультурой и невзлюбил ее.
Ничего не добившись, Вольт Семенович ушел.
Начальник туннельного цеха долго задумчиво глядел на печь, потер переносицу и произнес всего одно слово:
— Таран…
Никто не понял.
— Таран, — повторил начальник цеха. — Нагрузим на вагонетку всякие тяжести. Она, как таран, ударит по кирпичам и обломает их…
— Блестяще! — воскликнул кто-то.
Мысль в самом деле была оригинальна и хороша.
Только чем таранить? Хорошо бы укрепить на вагонетке металлическую балку. Но… металл расплавится! 1350 градусов!
Утром на вагонетку аккуратно уложили целый штабель огнеупорных шамотных плит, укрепили их.
— Ну, — сказал начальник цеха. — Давай!..
Вагонетку втолкнули в печь, и она покатилась по рельсам.
Все замерли. В огромном цеху стало непривычно тихо. Только шумел вентилятор. И тут, в тишине, вдруг обнаружилось, что старый, всем надоевший вентилятор издает очень смешной звук: посопит-посопит, потом тяжко вздохнет и опять сопит. Как младенец…