|
| Why was Kohler insisting on seeing the lab? | Почему Колер так рвется к ним в лабораторию? |
| Kohler had said there was evidence that her father's murder was related to the current project. | Вопросы один за другим все быстрее вспыхивали у нее в мозгу. Колер говорил о возможной связи убийства с их нынешним проектом. |
| What evidence? | Какая может быть здесь связь? |
| Nobody knew what we were working on! | Никто не знал, над чем они работают! |
| And even if someone found out, why would they kill him? | Но даже если кому-то и удалось что-то разнюхать, зачем убивать отца? |
| As she moved down the LHC tunnel toward her father's lab, Vittoria realized she was about to unveil her father's greatest achievement without him there. | Приближаясь к лаборатории, Виттория вдруг подумала, что сейчас обнародует величайшее достижение его жизни, а отец при этом присутствовать не будет. |
| She had pictured this moment much differently. | Этот торжественный момент виделся ей совсем по-другому. |
| She had imagined her father calling CERN's top scientists to his lab, showing them his discovery, watching their awestruck faces. | Она представляла себе, что отец соберет в своей лаборатории ведущих ученых центра и продемонстрирует им свое открытие, с потаенным ликованием глядя на их ошеломленные, растерянные, потрясенные лица. |
| Then he would beam with fatherly pride as he explained to them how it had been one of Vittoria's ideas that had helped him make the project a reality... that his daughter had been integral in his breakthrough. | Затем, сияя отцовской гордостью, объяснит присутствующим, что, если бы не одна из идей Виттории, осуществить этот проект он бы не смог... что его дочь прямо и непосредственно участвовала в осуществлении такого выдающегося научного прорыва. |
| Vittoria felt a lump in her throat. | Виттория почувствовала, как к горлу подкатил горький комок. |
| My father and I were supposed to share this moment together. | В этот момент триумфа они с отцом должны были быть вместе. |
| But here she was alone. | Но она осталась одна. |
| No colleagues. | Вокруг нее не толпятся взбудораженные коллеги. |
| No happy faces. | Не видно восторженных лиц. |
| Just an American stranger and Maximilian Kohler. | Рядом только какой-то незнакомец из Америки и Максимилиан Колер. |
| Maximilian Kohler. | Максимилиан Колер. |
| Der K?nig. | Der Konig. Кайзер. |
| Even as a child, Vittoria had disliked the man. | Еще с самого детства Виттория испытывала к этому человеку глубокую неприязнь. |
| Although she eventually came to respect his potent intellect, his icy demeanor always seemed inhuman, the exact antithesis of her father's warmth. Kohler pursued science for its immaculate logic... her father for its spiritual wonder. |