|
| It was a blessed thing indeed to open my eyes again upon the daylight, and to find myself in the society of men. | Что за блаженство вновь открыть глаза при свете дня, вновь очутиться среди людей! |
| The forecastle was a roomy place enough, set all about with berths, in which the men of the watch below were seated smoking, or lying down asleep. | Кубрик оказался довольно просторным помещением, уставленным по стекам койками; на них сидели, покуривая, подвахтенные, кое-кто лежал и спал. |
| The day being calm and the wind fair, the scuttle was open, and not only the good daylight, but from time to time (as the ship rolled) a dusty beam of sunlight shone in, and dazzled and delighted me. | Погода стояла тихая, дул попутный ветерок, так что люк был открыт и сквозь него лился не только благословенный дневной свет, но время от времени, когда бриг кренило на борт, заглядывал даже пыльный луч солнца, слепя мне глаза и приводя в восторг. |
| I had no sooner moved, moreover, than one of the men brought me a drink of something healing which Mr. Riach had prepared, and bade me lie still and I should soon be well again. | Мало того: стоило мне шелохнуться, как один из матросов тотчас поднес мне какое-то целительное питье, приготовленное мистером Риаком, и велел лежать тихо, чтобы скорей поправиться. |
| There were no bones broken, he explained: "A clour* on the head was naething. | - Кости целы, - сказал он, - а что съездили по голове - невелика беда. |
| Man," said he, "it was me that gave it ye!" * Blow. | И знаешь, - прибавил он, - это ведь я тебя угостил! |
| Here I lay for the space of many days a close prisoner, and not only got my health again, but came to know my companions. | Здесь пролежал я долгие дни под строгим надзором, набираясь сил, а заодно приглядываясь к моим спутникам. |
| They were a rough lot indeed, as sailors mostly are: being men rooted out of all the kindly parts of life, and condemned to toss together on the rough seas, with masters no less cruel. | Матросы в большинстве своем грубый народ, я эти были такие же: оторванные от всего, что делает человека добрей и мягче, обреченные носиться вместе по бурной и жестокой стихии под началом не менее жестоких хозяев. |