— Но как он выглядит?
— Затрудняюсь ответить что-либо определенное. Ничем не примечательная внешность. Человек из толпы. Разве что глаза... Такие... с азиатчинкой. Ну и уши, пожалуй...
— Уши? — заинтересовался Юрберг.
— Да, уши.
— Что же в них особенного?
— Мясистые и красные. Такое впечатление, что их только что надрали.
Юрберг засмеялся.
— Красные, говорите? Может, он стыдится своей профессии?
— Сомневаюсь. Я вообще сомневаюсь, что он может чего-либо стыдиться.
— Сто крон против одного эре?
Тегнер улыбнулся.
— В этом пари я бы не проиграл.
— Вполне возможно,— согласился Юрберг и спросил: — А где сейчас находится ваш поднадзорный?
— Он заказал столик на двоих в зимнем саду ресторана «Воn appetit».
— Ковильян там вместе с Йёргенсоном?
— Почти уверен в этом. Похоже, Ковильян заинтересован Йёргенсоном.
— Похоже, — буркнул Юрберг. — Кстати, вы когда-нибудь ужинали в «Bon appetit»?
— Нет, господин капитан.
— Я тоже.
Этот французский ресторанчик в Остермальме шведы почти не посещали — то ли из патриотических соображений, как шутил Юрберг, то ли из присущего скандинавам консерватизма, а может быть, и потому, что считали: французская кухня хороша лишь во Франции, а в Стокгольме она теряет всю свою прелесть. Зато «Bon appetit» пользовался неизменным вниманием иностранцев, которые, за исключением разве только что французов, всегда отдавали ему предпочтение перед всегда холодным и чопорным «Гранд-отелем» с его блестящим респектабельным баром, оркестром, вышколенной прислугой, неимоверно высокими ценами и плохими винами.
«Воп appetit» отличался кажущейся непритязательностью и наивным кокетством очаровательной гризетки, которая прекрасно знает все свои многочисленные и бесспорные достоинства, но отнюдь не собирается их специально демонстрировать — понимающий и так заметит. Он был небросок, но уютен и весьма интимен. И еще — кормили здесь великолепно.
Каждому, кто сюда приезжал, казалось, что он не просто посетитель, а желанный гость, которого долго и с нетерпением ожидали. Мало того. Все служащие ресторана умели и любили улыбаться, и каждый посетитель, вне зависимости от размера кошелька и стоимости заказа, всегда мог рассчитывать на разнообразный ассортимент полновесных улыбок, что немало способствовало хорошему пищеварению.
У каждого постоянного посетителя ресторана был, разумеется, свой излюбленный столик. Иногда этот столик находился в белом зале, иногда — в голубом. Но большинство гостей предпочитали зимний сад, который, по существу, состоял из отдельных кабинетов, отгороженных один от другого не стенами, а кадками с растениями. В таком зеленом кабинете можно было приятно провести время с любовницей, обсудить последние события на фронтах мировой войны или курс акций на бирже, обговорить условия коммерческой сделки.