| This attention was shown in the way he was listened to, in that triumphal carefulness with which Tamara filled his glass, and in the way Little White Manka pared a pear for him solicitously, and in the delight of Zoe, who had caught the case skillfully thrown to her across the table by the reporter, when she had vainly asked for a cigarette from her two neighbors, who were lost in conversation; and in the way none of the girls begged either chocolate or fruits from him, in the lively gratitude for his little services and his treating. | Это внимание сказывалось в том, как его слушали, в той торжественной бережности, с которой Тамара наливала ему рюмку, и в том, как Манька Беленькая заботливо чистила для него грушу, и в удовольствии Зои, поймавшей ловко брошенный ей репортером через стол портсигар, в то время как она напрасно просила папиросу у двух заговорившихся соседей, и в том, что ни одна из девиц не выпрашивала у него ни шоколаду, ни фруктов, и в их живой благодарности за его маленькие услуги и угощение. |
| "Pimp!" Sobashkinov had almost decided mentally with malice, but did not believe it even himself - the reporter was altogether too homely and too carelessly dressed, and moreover he bore himself with great dignity. | "Кот!" - злобно решил было про себя Собашников, но и сам себе не поверил: уж очень был некрасив и небрежно одет репортер и, кроме того, держал себя с большим достоинством. |