— В постель, — сказала я, имея в виду, что пойду туда одна и желательно сразу.
Правда, когда я это произносила, то понимала, что так не получится. Пикси и Джи-Ти дошли только до стадии поглаживания рук. Мое присутствие в качестве боевой поддержки понадобится еще не менее часа.
Айк просто рассмеялся:
— А кое-кого надо немножко приободрить!
Я прекрасно его поняла.
Я пошла за Айком в кладовку. И там струхнула. Это ведь не Грета с красивой золотой коробочкой в тонких пальчиках, а совершенно незнакомый мне человек с жирными волосами, какой-то бутылкой и скатанной в трубочку «двадцаткой» — чем я вообще думала?
— Нет, — твердо сказала я. — Нет, Айк. Нет, спасибо. — Но эти слова застыли у меня на губах. На самом деле я молча смотрела, как Айк делает маленькую белую дорожку на крышке большой банки мараскиновой вишни, и мое сердце забилось в страстном ожидании прихода.
И тут дверь распахнулась. Пикси.
— О боже, ты что делаешь?!
— Ничего.
Свернутая в трубочку «двадцатка» упала на пол.
Моя подруга, неожиданно оказавшаяся сильной, как стадо быков, схватила меня за пояс и вытащила в коридор.
— С каких это пор ты нюхаешь кокс? — задыхаясь, проговорила она.
Я молчу. Пока я призналась только Кристине. «Кокс — то есть кокаин?» — ахнула Кристина, и мне это не понравилось. Не зря: Кристина пришла в ужас. Тогда я поклялась никому не рассказывать о своем маленьком эксперименте с наркотиками. И меньше всего мне нужна была лекция от Пикси. Я уже слышала о ее подруге, которую пять раз отправляли в лечебницу.
Пикси скрестила руки и постучала ногой по бетону.
— Ну?
Я выпрямилась.
— Баранки гну, — холодно ответила я. — Мне нечего рассказывать.
То же самое я говорю сейчас Джордан. Та ведет себя похоже. Молча смотрит на меня, а потом говорит:
— Ладно, Эмма. Хочешь отпираться — отпирайся. Но в этой истории что-то нечисто! Уж я-то знаю…
— Пришли снимки из «Леи».
У Байрона странная привычка никогда не говорить «Привет», «Здрасьте» или хотя бы «Эмили». Это не раз смущало Мохини, которая, подняв трубку, слышала: «Дорогая, ты отчаянно мне нужна!», «Что на тебе надето в эту самую секунду?» или «Пожалуйста, не забудь свои стринги!»
Я ахаю:
— Как они выглядят?
— Роскошно, дорогая, — мурлычет Байрон.
И никаких оговорок. Роскошно, и все тут. Роскошно! Я начинаю пританцовывать по комнате.
— Ну, как? Расскажи!
— Ладно, посмотрим… — Я слышу, как он перелистывает страницы. — Вот ты идешь по пляжу в красном купальнике. Ты смотришь на море и немного щуришься — в следующий раз постарайся чуть больше открывать глаза, милочка, — и все-таки отличный снимок в полный рост, можем его использовать. Вот еще одна, ты в синем, прыгаешь в прибое в профиль. Твой зад выглядит классно, можем это тоже использовать. Вот ты в черном. Выражение лица мне не очень, но грудь выглядит удивительно большой — у тебя были критические дни? В любом случае, эта пойдет. И вот еще одна, разворот — ты в прибое, очень красиво, в стиле фильма «Отсюда и в вечность», мой самый любимый снимок!