больше своего босса, это просто преступление! С другой стороны, мне восемнадцать лет, а у них много желающих работать, так что нужно с чего-то начинать, верно? Верно! Как твой день? Что-нибудь интересненькое?
— Э-э, ну… — Я иду на кухню. — Байрон хочет, чтобы я сделала пластическую операцию, — кричу оттуда я.
— Пластическую операцию?!
— Да. Еще напитка налить?
— Да! То есть нет! Пластическую?! — кричит она. — Какую?
Я роюсь в холодильнике.
— Губы! Грудь!
— Ты смеешься!
— Не-а! — Я обнаруживаю диетическую колу и достаю ее. — А врач считает, что мне нужно сделать размер «D». Представляешь? «D»!
— Ты уже ходила к врачу?
— Ага!
Несколько секунд я занимаюсь тем, что достаю бокал и лед. Когда закрываю морозильник, за дверцей оказывается Пикси с ничего не выражающим лицом и синей маской на лбу.
Я чуть не роняю бокал:
— Ой, блин!
— Ты к кому ходила? — спрашивает она. — К какому врачу?
— Доктору Риксому.
— Кому-кому?
Я подробно рассказываю Пикси о своем визите к пластическому хирургу.
— «Бинго»? — бормочет она. — «D»?.. Губы?
Черт… Пикси засасывает щеки, мне эта гримаса знакома.
— Не одобряешь, да? Ладно, дай я угадаю: у тебя есть подруга, которой пять раз сделали плохую грудь. Но я же еще не сказала, что решила! Я только думаю! Думаю! Это мне нужно для работы! Это предпринимательские расходы — ты кому звонишь?!
— Маме. Надо навести справки.
Мать Пикси в светской рубрике называют Сэнди Смайс, а в миру — Силли Сэнди. «Силли» не от слова «глупая»[63], а от слова «силикон». Я бросаюсь вперед.
— Нет, Пикси! Нет!
— Нет?! — Пикси загораживает от меня телефон. — Эмили, если ты ложишься под нож, это, блин, будет не с хирургом, который сидит в Сентрал-парке и предлагает оптовые скидки! — кричит она и давит на телефонные кнопки.
— Пикси, пожалуйста, положи трубку и УСПОКОЙСЯ! Я же сказала, я думаю, я еще не решила!
После мучительной паузы Пикси кладет трубку.
— Спасибо.
— Пожалуйста. — Явно решив, что ей все-таки хочется пить, Пикси достает из холодильника бутылку. — Так сколько у тебя времени, чтобы решить?
Я молчу. В приемной доктора Риксома мне сказали, что у него как раз освободилось время из-за чьего-то отказа, а иначе придется ждать шесть недель.
— Тридцать шесть часов.
Меня покрыли шоколадные брызги.
— Очуметь! Что же мы тут стоим? Надо же бежать разузнавать!
Пикси тараторит:
— Купим порнографический журнал в киоске, нет, погоди, есть клуб под мостом Квинсборо…
У меня план получше; правда, его нужно претворять в жизнь в одиночку. Один телефонный звонок, и время пошло.
«Иль солеро» — итальянское кафе в районе «Утюга», неподалеку от «Шик». Кафе открылось недавно, симпатично обставлено, но не настолько, чтобы посетители очень уж засиживались. Во вторник в три часа дня я здесь одна. Через десять минут заходит Грета.