Первая вырезка — фотография мужчины, который кладет девушке в рот виноградины. Не знаю, что за парень, но девушка работает в «Шик».
— Соображения? — спрашивает Венда.
Патрик поднимает руку. Он любит задирать руку высоко и трясти ею — как в начальной школе. Я успеваю заговорить первой:
— Венда, то, что женщина в горизонтальном положении, необязательно означает ее пассивность.
— Возможно, — говорит Венда. Она удивлена: обычно на ее занятиях я открываю рот разве только чтобы зевнуть. — Но эта модель не просто в горизонтальном положении, ее кормят виноградом — мысли? Патрик?
— Очевидная отсылка к вакханалиям, — говорит Патрик. — Бог мужского пола Дионис опаивает женщину, чтобы дико ею овладеть.
Дико овладеть? Что за бред…
— С тем же успехом можно заявить, что это римская богиня, которой прислуживает один из ее слуг, — парирую я.
— Я вижу вакханалии, — настаивает Патрик.
— Ливия, жена Цезаря, — отвечаю я.
— Которая была убийцей! — шипит Патрик.
— Что делает ее странной жертвой! — огрызаюсь я.
— Довольно, студенты! — кричит Венда, но безрезультатно.
Она снова выпустила поводья, однако на сей раз галопом помчалась я. Я раздражена. Я не хочу уступать тому, кто одевается как клоун, хотя дело не только в этом. Я защищаю свою профессию перед судом равных.
— Это развлечение, а не образование, — говорю я. — Фантазия, а не реальность. Читатели сами видят разницу. Иногда «Мадемуазель» — это просто «Мадемуазель».
— А иногда нет!
Девушка с французской косой и в байке с пятнами поджимает губы, состроив классическую мину всезнайки.
— Исследования показали, что журнальные образы влияют на самооценку юных девушек. Возьмите исторические тенденции: модели и актрисы становятся все худее. Например… — она делает паузу, прежде чем нанести удар милосердия, — Мэрилин Монро была двенадцатого размера.
О нет, только не это. Опять…
— Да, — говорю я, — но ты знаешь, каким маленьким раньше был двенадцатый размер? Эквивалент сегодняшнего восьмого[82] — или даже меньше. Размеры раздулись вместе с американцами!
Патрик делает выпад:
— Эмили, ты хочешь сказать, что в нашей стране анорексия — не серьезная проблема?
— Нет, серьезная. Но по статистике она не так серьезна, как ожирение, хотя в этой стопке я не вижу фотографий гамбургеров и молочных коктейлей.
Осторожно! — пишет Пикси.
Венда натягивает поводья:
— Эмили, я думаю, эти две проблемы вряд ли сравнимы. В конце концов, ни одна девочка не мечтает стать бургером.
— Вы правы, Венда, — кивает Французская Коса. — Девочки листают журналы в поисках идеального образа, а там — недокормленные существа. — Она широко раскрывает глаза и, возможно, даже пускает слезу. — Это совершенно деморализует!