Стоп…
— Тысяч?
Он кивает.
— То есть пятьсот тысяч долларов?
— Да. Сгодится?
— Да… Сгодится!
Я хихикаю. У меня кружится голова: разбогатеть в восемнадцать лет, кто бы мог подумать? Пятьсот тысяч долларов! Хочется вскочить на стол и закричать, но я просто улыбаюсь посетителям, раздуваясь от гордости. А вы столько зарабатываете? А вы?.. А вы?.. Когда мои глаза доходят до стола со стайкой красоток, я вижу, что все они смотрят на нас, включая ту, что откидывала волосы. Она машет Марку.
— Модели? — спрашиваю я. — Актрисы?
— Кто их знает. — Марк то ли отвечает на приветствие, то ли просто отмахивается. — В этом городе много выскочек. Я не про тебя, крошка, — быстро добавляет он. — Ты — дело верное.
— Пожалуйста!
Официант ставит перед Марком пиццу с козьим сыром и обжаренным луком. Я получаю зеленый салат. Маленькую порцию.
Салат?
— Может, хотите чего-нибудь еще?
А поесть?
— Нет, спасибо, — говорит Марк.
Официант уходит. Я буду зарабатывать пятьсот тысяч долларов, напоминаю я себе. Берусь за вилку.
— Ой! Он забыл заправку.
— Заправь лимоном. — Марк втыкает вилку в мой салат и забирает львиную долю на свою сочную, пузырящуюся пиццу. — Так вот, Эмили… Если бы ты сказала «слава», было бы сложнее — сложнее, но тоже возможно. Строй карьеру правильно — и будешь получать в два-три раза больше. Много лет подряд. Или, еще лучше, стань актрисой — вот как Лейла собирается, — и будешь получать миллионы.
У меня в горле что-то булькает. Я поднимаю руки:
— Хорошо, пусть будет слава! Хочу прославиться!
Марк поднимает бокал виски.
— Значит, прославишься, — говорит он в качестве тоста. — Вот увидишь!
Я широко улыбаюсь и ем салат. Когда Марк уходит, чтобы сделать «срочный» звонок, я кошусь на столик с женщинами. «Выскочки»… А я «дело верное». Я откидываю волосы назад. Слава… Я прославлюсь!
Наши тарелки опустели, и официант возвращается с меню.
— Не хотите сегодня дать себе волю? — Он наклоняется ко мне и заговорщически подмигивает. — Смерть от шоколада — самая лучшая смерть.
— Нет. Она голодает, — отрезает Марк.
— Голодаю?
Официант ретируется.
— Ну… почти. Тебе разрешаются зелень, вода, иногда кусочек-другой тунца — и много лимонного сока.
Считай, голодаю.
— Ты должна похудеть.
Молчание. После ремарки о «полных бедрах» я сбросила еще два фунта и теперь вешу сто двадцать пять[27], но Марк глядит на меня так, словно я похожа на набивную тряпичную куклу.
— На пять фунтов, не меньше! — продолжает он. Потом жестом просит подать ему чек, а раз уж поднял палец, значит, можно ткнуть мне в бедро. — И подкачать мышцы. Слушай, отличная идея! Когда приедешь в гостиницу, почему бы тебе не посидеть на велотренажере минут так сорок-пятьдесят?