— Как! Ты ничего не берешь?! — поражаюсь я, выглядывая из-за охапки нарядов.
— Пока нет. Ники должен все одобрить, а здесь примерять удобнее. Мы приедем сюда потом, — объясняет она.
Ну, у Синеглазика должны быть дела поинтереснее. С другой стороны, зачем он стал кинозвездой? Уж не для того ли, чтобы завести себе девушку-супермодель, которая устраивала бы ему персональные показы?
Значит, к кассе иду только я. Продавщица сияет.
— Итак, мисс Вудс, сумма составляет две тысячи сто пятьдесят долларов. Как будете платить?
Э-э, натурой возьмете? Господи, в жизни не тратила столько денег на шмотки! Порывшись дрожащей рукой в рюкзаке, нервно отдаю продавщице новую кредитку, которую мне только что открыли родители. На покупку учебников.
— Деньги не снимаются, — говорит продавщица минуту спустя.
У меня вспотели ладони.
— Н-но она совсем новая!
Пауза.
— Это ваша первая карточка?
Я киваю.
Продавщица улыбается.
— Скорее всего, у вас стоит ограничение на кредит свыше тысячи долларов, — ласково объясняет она, словно четырехлетней девочке. — Мы снимем с карточки тысячу, а остальное можете заплатить наличными.
— У меня столько с собой нет, — признаюсь я. Срочно, срочно завести еще одну кредитку! — Я не буду брать мини, — вздыхаю я. И брюки. И свитер.
Лейла надувает губы.
— Но эта юбочка тебе так идет!
— И она золотая — а золотое со всем сочетается, — добавляет продавщица.
Лейла кивает.
— Золото — это классика!
— Как серьги-кольца, — бормочу я.
— Вот именно! — хором подхватывают они.
Я щупаю мягкую блестящую ткань.
Лейла достает свою кредитку.
— Давай я заплачу!
— Я так не могу! — ахаю я.
— Можешь.
— Я тебе верну…
— Конечно, — улыбается Лейла и дает карточку продавщице. — Ты же попала к Марку Голду. Ты разбогатеешь!
И действительно, на следующий день у меня появляется заказ. «Денежная работенка», по выражению Джереда. Съемки для немецкого каталога. Больше ничего экзотического: клиент просит, чтобы все задние планы пищали: «Голливу-у-уд», так что наш микроавтобус объездил все местные достопримечательности: Китайский театр Манна, Родео-драйв, Сансет-бульвар (узнаваемый, только если сфотографироваться под уличным указателем, что я и делаю). Зато весело, да еще и платят тысячу двести наличными.
Когда солнце готовится нырнуть в океан, тяжелое и такое красное, что цвета меняются как хамелеоны, съемки прекращаются. Я сажусь в такси и еду обратно в агентство.
Марк у себя в офисе. На столе открытый пакетик чипсов.
— Не смывай косметику, — говорит он. — Идем на вечеринку.
— Ладно.
Едва я опускаюсь в кресло, как в кабинет заглядывает Танда, одна из самых «прибыльных» моделей «НАУ!», смуглокожая девушка с волосами цвета ириски.