Стоя в десяти метрах от забора, она увидела, как из детдома вышла женщина в синей парке и желтых тимберлендовских ботинках, прошла через двор к воротам, закрыла, выйдя, за собой калитку и направилась к автобусной остановке. Что это не тетка, а вот именно женщина, было видно сразу и располагало к ней. Во всяком случае, Таню располагало.
Она догнала ее, когда та обходила детдомовский забор.
– Здравствуйте, – сказала Таня.
Женщина посмотрела настороженно и поздоровалась с вопросительной интонацией.
«Работает там, – подумала Таня. – Воспитательницей, может».
Чтобы догадаться об этом, не требовалось особенной проницательности. В детдомах спрессованы такие истории, что встретить вокруг них странных и просто опасных людей нетрудно. Оттого и настороженность при каждой неожиданной встрече у тех, кто там работает.
Не со всеми людьми можно говорить прямо, но уж если видишь, что с этим человеком можно, то так и надо с ним говорить. Это открытие Таня сделала еще в детстве, восприняла как само собой разумеющееся, потому что не была приучена к церемониям, а уже во взрослой ее жизни, когда к церемониям она давно привыкла, оказалось, что открытие все равно было правильное.
Она поставила пакет на снег и сказала:
– Меня зовут Татьяна. Я хочу взять под опеку ребенка. Его отец недавно умер. Но он и сам не успел своего сына из детдома забрать. Так получилось.
– Вы про Сашу Левертова? – спросила воспитательница.
Настороженность из ее голоса не исчезла, но вроде бы слегка ослабела.
– Да, – кивнула Таня. – А откуда вы знаете?
– У нас все эту историю знают. Только порадовались за Сашу, и такое вдруг горе…
– Как вы думаете, мне его отдадут?
– А почему именно вам?
– Его отец написал, чтобы я его взяла. Заверил у нотариуса.
– Понятно… – протянула та. – Только это не со мной надо обсуждать.
– В органы опеки, к директору, я знаю. Но… – Растерянность снова охватила Таню. Что это ей взбрело в голову приставать к незнакомому человеку на улице с такими расспросами? – Но пока справки соберу, пока разрешения все получу… Мне бы его хоть увидеть!
Она произнесла это более пылко, чем говорила обычно, потому что это неожиданно пришедшее на язык объяснение для нее самой оказалось кстати. Уж неизвестно, как в глазах этой воспитательницы, но хоть в собственных глазах не выглядела она теперь идиоткой.
– А вон он, – сказала та. – Вон там, видите? Снежную крепость строит.
На участке рядом с сетчатым забором действительно строили снежную крепость. Мальчишек, которые это делали, было несколько, и странно, что воспитательница указала на них так, будто Таня могла легко распознать, который из них ей нужен.