Между небом и землей
Когда разразился всемирный финансовый кризис, мне довелось много работать с людьми, помогая им разрабатывать стратегии работы в новой финансовой реальности. Это был удивительный опыт. Я обнаружил, что великое множество людей между 2009 и 2012 годами были буквально парализованы сложившейся ситуацией. Они оказались в положении, которое мне нравится называть «между небом и землей». Давайте разберемся, что я имею в виду.
В положении между небом и землей внезапно исчезает все, что до этого было нормальным. Нередко мы оказываемся между небом и землей, услышав в разговоре роковые слова, которые падают в нашу жизнь и взрываются там, как бомба:
• «Фондовый рынок рухнул».
• «Ваша должность в компании упразднена».
• «Произошла катастрофа».
• «Опухоль оказалась злокачественной».
• «Я тебя больше не люблю».
• «Мы с твоей мамой разводимся».
• «У вас не может быть детей».
Услышав подобное, вы вдруг понимаете, что ваша привычная жизнь уже никогда не будет прежней. Вас будто бросает в страну финансовой ненадежности, швыряет в мир безработицы. Вы вдруг обнаруживаете, что вас закинули на планету нежданного одиночества. Вы внезапно очутились между небом и землей и не знаете, где и как искать почву под ногами, как вернуть себе безопасность, надежду и привычную жизнь.
В сентябре 2011 года меня самого забросило в положение между небом и землей. Как в кино прозвучал резкий телефонный звонок. Было полпятого утра, и я, еще толком не проснувшись, в полном недоумении поднял трубку. Но даже сквозь свой полусонный туман я почувствовал глубокую скорбь в голосе моей мачехи на другом конце провода.
«Крис, это Сэнди. У меня плохие новости. Твой папа умер».
Все мы давно предвидели такой исход. Отцу было шестьдесят девять, а за последние одиннадцать лет он перенес четыре инфаркта. И все же я никак не ожидал этого прямо сейчас. Отцу только что заменили бедренную кость. Он выписался из больницы домой, и мне казалось, что он пошел на поправку. Удачная операция должна была влить в него новую энергию.
Отец не собирался умирать, хотя бывает, что люди к этому готовы. Он продолжал работать, причем во многих смыслах работать лучше, чем когда-либо. В свои шестьдесят девять отец обрел, наконец, душевное спокойствие, которого, насколько я помню, ему сильно недоставало большую половину моего детства. Он был полон планов и идей еще на десять лет вперед.
Жизнь для отца была путешествием. Он не отличался особой непогрешимостью, но выдающимся его делала человечность. Он учился у своего путешествия по жизни и много чему научился на собственных ошибках, которых совершил немало. Он всегда стремился расти духовно. Думаю, в свои почти семьдесят он сильно отличался от себя же в шестьдесят.