|
| "You have courage," he said. | - А ты храбрая, - сказал он. |
| She glanced up. | Она подняла глаза. |
| "No. Just fear of the cellar." | - Нет, я просто боюсь бомбоубежищ. |
| "Come on! | - Живо! |
| Come on!" shouted the air raid warden. | Живо! - крикнул дежурный. |
| "Down the stairs! | - Все вниз! |
| Do you have to have a special invitation?" | Вы что, особого приглашения ждете? |
| The shelter was large and low and well constructed, with galleries, side passages, and lights; there were benches there and wardens, and a good many people had brought mattresses, blankets, suitcases, parcels, and folding chairs; life underground was already organized. | Подвал был просторный, низкий и прочный, с галереями, боковыми переходами и светом. Там стояли скамьи, дежурила группа противовоздушной обороны. Кое-кто притаскивал с собой матрацы, одеяла, чемоданы, свертки с продуктами и складные стулья; жизнь под землей была уже налажена. |
| Graeber glanced around. | Гребер с любопытством озирался. |
| It was the first time he had been in an air raid shelter with civilians. | Он первый раз очутился в бомбоубежище вместе с гражданским населением. |
| The first time with women and children. | Первый раз - вместе с женщинами и детьми. |
| And the first time in Germany. | И первый раз - в Германии. |
| The pale, bluish light took the color out of people's faces as though they had been drowned. | Синеватый тусклый свет лишал человеческие лица их живой окраски, это были лица утопленников. |
| Graeber noticed not far from him the woman in the red dressing gown. | Он заметил неподалеку ту самую женщину в красном халате. |
| Her gown was now violet and her hair had a green glow. | Халат теперь казался лиловым, а у волос был зеленоватый отсвет. |
| He glanced at Elisabeth. | Гребер бросил взгляд на Элизабет. |
| Her face looked gray and hollow, too, her eyes lay deep in the shadows of the sockets and her hair was lusterless and dead. | Ее лицо тоже посерело и осунулось, глаза глубоко ввалились и их окружали тени, волосы стали какими-то тусклыми и мертвыми. |
| Drowned people, he thought. | "Прямо утопленники, - подумал он. |
| Drowned in lies and fear, hunted under the earth and at war with light and purity and truth! | - Их утопили во лжи и страхе, загнали под землю, заставили возненавидеть свет, ясность и правду". |
| A woman with two children crouched opposite him. | Против него сидела, ссутулясь, женщина с двумя детьми. |
| The children were huddled against her knees. | Дети жались к ее коленям. |
| Their faces were flat and expressionless as though frozen. | Лица у них были плоские и лишенные выражения, словно замороженные. |
| Only their eyes were alive. |