— Вы замечательная девушка, Вероника-тян. И Родриго Лопес, ваш дядя — очень хороший человек. Я был бы рад работать у вас. Но у меня есть два вопроса.
— Слушаю, — девушка мгновенно приняла деловой вид.
— Во-первых, я хочу уметь сражаться. Не только стрелять, но и…
— Я вас поняла. Это несложно устроить. У нас постоянно тренируются группы. Можно включить вас в одну из них. А что второе?
— Мои вещи, — Юраба развёл руками. — У меня в Порто-Франко машина, а также всё, что я привёз из-за ленточки. Да! — вспомнил он. — И ещё одну машину мне нужно продать.
— И что вас смущает?
— Я же здесь…
— Так летите послезавтра, продайте, что нужно, и возвращайтесь обратно на машине с вещами. Сейчас на дорогах спокойно, но на всякий случай вы можете присоединиться к русскому почтовому конвою. Они регулярно ездят из Демидовска в Порто-Франко по берегу, а обратно — севернее. Как раз, как вам и надо.
— Вероника-тян. Вы настоящая племянница эль хефе. Двумя словами решили все мои проблемы. Я вам очень благодарен.
Юраба попытался встать, чтобы выполнить полагающийся при проявлении благодарности поклон, но девушка движением руки остановила его.
— Лежите, лежите. Вам пока вредно вставать. Ну, если у вас всё, я пойду.
— Всего доброго, Вероника. Я рад, что познакомился с такими замечательными людьми.
— И вам всего доброго, Юраба-сан. Я зайду завтра.
Девушка ушла, а японец ещё некоторое время смотрел на закрывшуюся дверь.
Красота и ум вместе — огромная ценность.
А если есть ещё и доброе сердце,
То человек становится равен богам.
Повторив родившиеся в голове строки вслух, Юраба улыбнулся и закрыл глаза.
Новая Земля. Латинский союз. Горы Сьерра-Гранде. Посёлок Суэрте. 26 год, 4 месяц 19 число. 21:30
На лицо падали капли. Казалось, я лежу на надувном матрасе, который медленно и плавно дрейфует по тёплому морю. Глаза открывать не хотелось. Я понежился ещё с минуту, затем попробовал поднять веки. Ничего не вышло. Боли не чувствовал, но вокруг была чернота. Я попытался протереть глаза руками, и тогда плечи пронзила острая боль. Я зашипел.
Тут же на лицо мне упала мокрая тряпка, прошлась вниз-вверх, смачивая лоб, щёки, нос. Стало легче. Я ещё раз попробовал открыть глаза.
На этот раз дело пошло лучше. Появились две светлые щёлочки, сквозь которые пробивался свет и мелькали смутные бесформенные тени.
Не ослеп, подумал я, какое счастье.
Пару минут я пытался проморгаться, пробуя полностью открыть глаза. Наконец, левый сработал в штатном порядке, а правое веко так и застопорилось, не дойдя до конечной точки совсем чуть-чуть.