— Сегодня? — оторопело переспросил он.
Даррел ухмыльнулся еще шире.
— Я уже позаботился о том, чтобы твою прекрасную Елену сопроводили в ритуальный зал. Она обречена, брат. Ее ждет вечность. Понимаешь? Так сошлись звезды.
Дальше он не слушал. С яростью дернул нити силового плетения, направил их прямо на брата и бросил ослепительно сияющую сферу в сторону берсеркера. Заклятия не действовали на зверя, но это помогло его задержать. Даррела отбросило прямо на книжные полки, и Маркус побежал к дверям, едва не поскользнувшись на крови.
Даррел появился прямо перед ним. Клубы дыма еще не успели рассеяться и наполовину скрывали фигуру заклинателя. Маркус кинулся на него, когда что-то острое вспороло живот. Холод пробежал по позвоночнику и льдом обжег вены. Подкосились ноги. Он судорожно вздохнул, выронил атаме из ослабевших пальцев и схватился за плечо брата, встретившись с его ошарашенным взглядом. Кузен обеими руками сжимал меч. Маркус захрипел, рот наполнился кровью, и она побежала по подбородку.
Даррел с перекошенным от ужаса лицом отпрянул от него. Маг потерял опору и стал медленно оседать на каменный пол. Он пытался зацепить исцеляющее плетение, но оно распускалось, вместе с прочими нитями, которые приходилось удерживать.
— По-мо-ги…
Маркус протянул руку к кузену, но тот отступил еще на несколько шагов. Его фигура стала расплываться перед глазами. Веки слипались, сознание плыло и проваливалось в темную пропасть забвения.
— 30 —
Адалинда как сквозь землю провалилась. Стоило Роберту сказать ей, что они уезжают, она тут же бросила корзину с бельем и крикнула, что скоро вернется. Они не стали ее дожидаться: Вирс помог Елене собраться и накинул ей на плечи черный меховой плащ. Берсеркер крутился под ногами.
Она не могла понять, к чему такая спешка. Мужчины обсуждали приезд короля, их поведение казалось ей странным, как и во время путешествия. Они часто вели уединенные беседы, но она почему-то точно знала, что говорят о ней.
Путь от Бристоля до Корнуолла был недолгим и прошел без приключений. Днем они все время проводили в дороге, к закату останавливались на привал. Она старалась отвлекаться от тяжелых дум, но с наступлением ночи ее часто настигало смятение. Внутри царила лишь пустота, которую нечем было заполнить, и неверие в происходящее.
— Почему я не могу плакать, Маркус? — спросила она, когда они сидели у костра. — Я постоянно думаю о них, но ничего не чувствую.
Заклинатель сосредоточенно водил ножом по деревянному бруску. Он ловко отсекал все лишнее, в очертаниях будущей фигурки угадывался волк.