Каонэль подошла к страннику и уткнулась ему в грудь лицом. Тонкие пальцы сжались у него на чешуйчатых доспехах, она прерывисто вздохнула, как бывает после долгих рыданий. Только серая не рыдала.
Варда обнял ее и крепко прижал к себе, будто боялся, что кто-то придет и отберет. Он закрыл глаза и прижался носом к ее волосам.
– Я с тобой, – прошептала Каонэль. – С тобой.
Руки рыжего сильней прижали эльфийку, он поцеловал ее в серебристую макушку.
Эльфийка повторила:
– Я уйду с тобой. Не нужна мне Цитадель. Ничего не нужно.
Они стояли, обнявшись перед вратами. Хранители, которые остались внутри, молча наблюдали.
Из поломанной рощи появился человек с непонятной ношей на спине. Когда он приблизился, все увидели Теонарда, тащившего клетку с голубями. Птицы, похоже, во время битвы находились в надежном месте – даже прутья не опалило.
Человек перелез через обугленный камень и остановился, не доходя до эльфов десяток шагов. Затем поставил и высунул из-за пазухи горсть зерен. Когда просунул между прутьями, птицы с радостным воркованием принялись клевать, словно и не было смертельной битвы, жутких скелетов и вожака огнетроллей.
Варда медленно оторвал от себя Каонэль, будто собственное сердце вынимает, и посмотрел ей в глаза.
– Ты остаешься, – проговорил он.
Эльфийка подняла на него преданный взгляд.
– Значит, и ты остаешься, – произнесла она напряженно.
Ладонь странника легла ей на щеку, он провел пальцем до подбородка и быстро поцеловал.
– Нет, – сказал он и, резко развернувшись, быстро пошел к лесу.
Каонэль застыла как вкопанная. Уши вытянулись и затряслись, серое лицо стало землистым и неживым. Она смотрела, как удаляется закованная в чешуйчатые доспехи спина и колышется рыжая копна на ветру.
На востоке небо окончательно посветлело. За лесом не видно, но солнце уже поднялось, возвещая начало нового дня. Хранители окинули пустошь уставшими взглядами. После битвы с огненным троллем на плато остались кучи обугленных камней, черные дыры и кости разрубленных скелетов.
Ворг покосился на все это великолепие и вздохнул. Ничего, это можно убрать. Главное – Цитадель построена, Талисман защищен, а они все наконец могут работать сообща. Он хотел этого вовсе не потому, что такой хороший. Просто у всех есть цель. И если для ее достижения нужно плюнуть на расовую ненависть – что ж. Почему нет?
Лотер выпрямился и, отряхнувшись по-волчьи, впервые за долгое время принял человеческий облик. Затем развернулся и бодро прошел во врата.
Эльфийка все еще смотрела вслед страннику, с дрожащими ушами и подгибающимися коленями.