– А что, он сам не справится, этот Фердинанд Гавриилович?
– Прости, начну издалека, но, думаю, будет понятно. Графине Воронцовой ювелир принес парные перстни с сердоликом, на которых имелась надпись в восточном стиле. Один из них Елизавета Воронцова подарила Пушкину как талисман, другой оставила себе. Пушкин очень дорожил этим перстнем и верил в его мистические свойства. Смертельно раненный, завещал перстень Жуковскому. Жуковский, как и Пушкин, пользовался им, как печатью. И, как и Пушкин, не подозревал о значении содержавшейся на нем надписи. В одном из писем он написал о том, что «Печать моя есть так называемый талисман, подпись арабская, что значит, не знаю. Это Пушкина перстень, им воспетый и снятый с мертвой руки его». Только к концу девятнадцатого века надпись с перстня была идентифицирована: «Симха, сын почетного рабби Иосифа, да будет благословенна его память». К чему я это веду? Формально и Пушкин, и Жуковский выдавали себя за другого человека, за некоего Симху Иосифовича! Провожу аналогию с печатью фирмы, думаю, понятно, да?
Моя миссия – не допустить такого. Сидящий где-нибудь в Риме Вася или Джанкарло – функция, его дело собирать данные и заполнять в таблицах ячейки, то бишь вводить циферки. Делать он должен все сам и только за этим терминалом. Не выносить его из избы, не передавать кому-то. Программа со всеми данными принадлежит фирме. Любые записи фиксируются, даже если у тебя тупо палец дернулся и вместо 2 получилось 22, она, машина, запишет. Потом сделетируешь лишнюю двойку, ОК, но она и это запишет. Есть целый комплекс контролирующих программ, которые анализируют вводимые данные, в том числе их достоверность. Выявляют фуфло. Так вот, эти пацаны то ли в Риме, то ли в Париже, то ли в Вене идут вперед и знать не знают, что за спиною враг…
Я для фирмы тоже функция, но другого рода. Я установщик антифуфла. Не такой уж и дока, но руководство мне доверяет. Однако «А кто эти двое?» – «Один из них – спецконтроль». – «А второй?» – «Спецнадзор за спецконтролем!»
– Не вижу, литературовед, насколько обоснованно ты приплел к своим делам всю эту лирику, но история интересная! А где сейчас этот перстень?
– Ну, ты мои соображения воспринимай как хочешь. А вот с перстнем, старик, полная мистика. Пушкин завещал его Жуковскому, Жуковский – Тургеневу. Тургенев – Толстому, надеясь, что когда настанет и «его час», Толстой передаст перстень по своему выбору «достойнейшему последователю пушкинских традиций между новейшими писателями». Неслабый был бы сертификат, да? Но судьба в лице Полины Виардо распорядилась по-другому – перстень-талисман после смерти Тургенева она передала Пушкинскому музею Александровского лицея, откуда тот был украден в 1917-м: постарался лицейский служитель. Нашли служителя, нашли старьевщика, нашли все украденное, кроме перстня…