И тут он замолчал. Вспомнился вот этот африканский контракт.
Тот самый момент, когда Мэри Джейн и Слишком Мертвый летят в назначенный район. Как обычно в той командировке, лететь надо недалеко, а потому Мэри Джейн держится на высоте, описывает круги, быстро обшаривая окрестности, а Слишком Мертвый идет у самой земли. Вот тогда Санберн слишком поздно заметил «Си Стэллион» с черно-красными полосами по фюзеляжу, который куда-то тащился по долине. Слишком поздно — это значит, уже не успевал спикировать и атаковать, надо было делать новый заход. А вот Скайларк была как раз на нужной высоте и позади вражеской машины.
Санберн увидел, что Слишком Мертвый как-то неуверенно качнулся и тут у него вырвалось:
— Бей его!
Он и рта не успел закрыть — «Си Стэллион» мгновенно разломился пополам; вздыбившаяся хвостовая балка врезалась в винт, разнося лопасти вдребезги и все, что осталось от тяжелого вертолета, тут же ухнуло вниз, на зеленые холмы; вверх поднялся черно-красный шар взрыва. А Слишком Мертвый перешел в набор высоты и выполнил очень красивую бочку — жест победителя, ему не помешали даже полные пилоны бомб. Само задание не слишком запомнилось, но после возвращения Скайларк целый день сияла и все смотрела на Санберна, а тот улыбался ей.
— И вы чувствуете друг друга не только умом, но и сердцем, — тут Эринджер замолчала; ей явно нравилась эта фраза, даром что была придумана заранее, задолго до разговора. Санберн сделал приглашающий жест: не вмешиваюсь, писать красиво — ваша работа.
Конечно, Мушкет занял свою позицию с опозданием, и это плохо. Особенно в сочетании с тем, что их заказчики дали довольно мало информации об объекте. Какая-то девка перелетела от IRS к наемникам. Из-за денег? А, из-за чего еще. Просто убить не хотят. Надо выкрасть. Что они с ней будут делать? Что-нибудь сделают, наверное. Запишут на видео, будут другим показывать. Так многие поступают. Всегда хорошо действует.
Еще плохо, что Стамбул. Хромой поморщился: выкрадывать людей он умел, но прямо в Стамбуле... Все же, не самое лучшее место. Да еще и разведка плохая. Совсем плохая. Она будет одна. Встречается с журналистом. Точно одна? Вроде точно. Вроде... Где и когда — здесь да, известно точно. Да, конечно, мотоцикл — верный признак. Любят эти твари мотоциклы, скорость им подавай.
Скорость... Вот те первые марш-броски. По горам. Полная выкладка. Воздуха мало. «Хромой» — это так, только прозвище. Уже не хромаешь. Никто и не скажет, что ступня у тебя не из мяса и костей. Но тогда, первые разы, очень было больно. Казалось даже, неизвестно, что больнее — когда взорвалась эта дрянь, или после марш-броска. Когда взорвалась, бегать с полной выкладкой не заставляли.