– Ты слышишь? – поймав взгляд Захара, спросила она. – Голоса… как будто мои сестры…
– Это не по-настоящему, Варвара, – покачал головой десятник. – Это обман. Поле тебя в ловушку заманивает.
– А… ты уверен? – на всякий случай уточнила девушка.
– Конечно! Я вот, например, слышу не женские, а мужские голоса. Точней, голос моего побратима, Игоря, – того самого, которого мы ищем.
– Я тоже его голос слышу, – сознался Никола.
– А я – Любима, – нехотя буркнул Свят.
Тут все вздрогнули и пошли быстрей. В итоге Сыч так и не признался, чей голос слышит он.
Но, вероятно, это был кто-то, спутникам не знакомый.
* * *
Игорь сидел у дальней от входа стены и смотрел на дверь своей «камеры», окованную железом и чрезвычайно массивную. Он уже не раз пробовал выбить ее, однако стоило ему врезаться в укрепленное полотно, как тело его снова пронзала жгучая боль: проклятые шамы не собирались терпеть подобные выходки.
После очередной попытки Игорь решил сделать небольшой перерыв, а то правая нога начала уже подергиваться от постоянных ментальных ударов. Сдаваться молодой стрелец, разумеется, не собирался. Благодаря Казимиру, он знал, что в одной из ближайших комнат находится его отец, и это знание придавало ему сил. Сказать по правде, Игорь уже грешным делом заподозрил седовласого разведчика в измене, но теперь убедился, что тот действительно находится тут на правах пленника, как и все остальные.
«И точно так же отдает шамам свою кровь…»
Игорь рефлекторно коснулся шрама на шее. Непривычно было ощущать подушечками пальцев эти странные две дырочки от мутантских клыков. Единственное, чем успокаивал себя Игорь – он все же не сдался, не подошел к жестоким карликам сам. От боли стрелец потерял сознание, а когда пришел в себя, находился в камере, у этой самой стены, и ранки на шее к этому моменту уже перестали кровить. Первым делом Игорь, конечно же, сразу бросился к двери, но был обрушен на пол ментальной атакой.
С этого, собственно, и начались его мучения в качестве узника.
Не зная, чем себя занять, Игорь принялся осматриваться в своей новой обители. Он не питал иллюзий насчет потайного лаза, но история Казимира будоражила изможденный мозг стрельца. Именно поэтому он стал придирчиво осматривать стены, пол и потолок.
Наверху, судя по торчащему из бетона ржавому крюку, висела лампа или что-то подобное. Теперь свет проникал только через щели в стальном щите, который закрывал собой окно. Игорь сидел прямо под ним. На боковых стенах вообще ничего не было, кроме каких-то жутких царапин, оставленных то ли когтями некоей мутировавшей твари, то ли вконец отчаявшимся человеком. Игорь попытался углядеть в рядах насечек хоть какой-то смысл, но так и не преуспел.