Дерек моргает.
- Что, по-твоему, ты делаешь, Стайлз? - это звучит слишком резко. Так, что тот вздрагивает. Его руки застывают. Сжимаются, разжимаются. Дёргают за ткань. Проводят по волосам.
Он качает головой, а затем заводит руки назад и стаскивает худи с себя, как будто ничего более нормального не может происходить в принципе.
Дерек приоткрывает рот и хмурит брови; он думает, что Стайлз ёбнулся на всю голову, потому что он, кажется, задумал что-то, после чего всё
точно никогда не станет нормальным.
Что-то, что будит дремавшего доселе волка.
Зверь мягко потягивается и урчит, проскребая когтистыми лапами по нутру, когда видит, как человек снимает вслед за худи футболку с каким-то нелепым рисунком.
Запах Стилински бьёт по обонянию с тройной силой.
От него пахнет молоком, пряниками, таблетками, нервным возбуждением и навязчивой идеей, которая откровенно пугает Хейла. Из-за этого пряного амбре запах смерти перекрывается практически целиком.
Дерек выглядит ошарашенным, а Стайлз всё ещё зол. Совсем немного, потому что собственные ощущения притупили всю эту байду. Он чувствует тёплый воздух на голых руках и животе, чувствует взгляд Хейла, который изучает его, задерживаясь на костлявых плечах и торчащих ключицах.
И прежде чем Стайлза окунает с головой в жгучий стыд, он идёт к нему, оставив худи вместе с футболкой на земле.
- Давай так, волчара. Заключим сделку.
Он серьёзно?
Перед здоровенным оборотнем стоит подросток в одних джинсах, низко сидящих на бёдрах, блистает своим впалым животом, сводит волка с ума запахом хронической придури и молока, и говорит о сделке, шаря скользким взглядом по открытым хейловым плечам?
У Стайлза все признаки душевного бешенства налицо.
- Я получаю себе то, что можно будет вспоминать до того момента, пока не сдохну. Это немного, Дерек, клянусь.
Хейл дёргает бровью, сжимая губы. Он против воли слегка отстраняется назад и дышит через раз. Волк в нём исходит хищной слюной.
- Сделка подразумевает
две заинтересованных стороны.
- Я знаю. Поэтому, в свою очередь, после всего этого отъебусь от тебя.
Дерек недоверчиво хмыкает, отбрасывая в сторону дотлевающую сигарету. Он смотрит так, словно ему обещают головы Цербера на блюде.
- Я серьёзно. Насовсем. - Стайлз чувствует, что Хейл не верит ему. - Что тебе стоит трахнуть меня один раз, прежде чем забыть о моём существовании, что ты, кстати, почти сделал за все эти дни? Я же не дурак, Дерек. Я мудак, но не дурак.
И неуверенные пальцы касаются бёдер Хейла, проводя подушечками вверх, до ремня, а затем вниз - до колен. Словно пробуют, пытаются прочувствовать, словно Стилински уже представлял себе, как делает это. Дерек сжимает зубы, когда руки снова ведут вверх и останавливаются на пряжке.