- А теперь, возьми палку и засунь ее в ручку, чтобы дверь нельзя было открыть с той стороны. – мрачно сказал он, кивнув на дверь. Палка стояла рядом, прислоненная к стене.
Я взяла эту палку и поняла – это оторванный карниз для штор, и аккуратно продела его сквозь ручку. Неловко переминаясь, я не знала, как себя вести.
Он молча отодвинул кровать от окна в темный угол и лег, освобождая мне место. Вот она, моя подушечка! Он лежал между мной и окном. Меч – я, наконец, вспомнила название этой штуковины – лежал рядом с ним, и что-то он держал под подушкой. Я сняла ботинки и юркнула под одеяло, он лежал поверх второго, не разуваясь. Свернувшись калачиком, поджав ноги под себя, я стала дремать. Мне было немного противно, что здесь когда-то спал тот покойник, но почему-то мне было очень уютно.
- А как-ты попал в квартиру, если везде есть решетки? – все-таки решила спросить я, подавляя очередной зевок.
- На окне, где покойник решеток нет. – спокойно ответил он, не глядя.
- А-а, понятно. А то, что мы спим в чужой кровати....
- Думаю, хозяин не обидится, – мне показалось, что Элис улыбнулся.
- А они смогут сломать решетки? – я решила воспользоваться его разговорчивостью.
- Кто они?
- Твари... Эти людоеды.... – мне даже было неприятно вспоминать.
- Злыдни? Вполне возможно. – ответил Элис.
Интересное название – «злыдни». Вполне подходящее. Надо запомнить. Я зевнула и решила попытать счастья еще раз.
- А как ты здесь очутился?
Он посмотрел на меня и почти нежно сказал:
- Спи.
Ну, не хочешь, как хочешь. Тоже мне тайна. Наверняка один из моих товарищей по несчастью, оказавшийся в плохое время в плохом месте. Но зачем тогда убивать моего пилота? И пытаться убить меня? Он наверняка сумасшедший. Я бы тоже спятила от одиночества. Но он убил ту тварь или злыдню, которая пыталась мною закусить. Интересно, а злыдни – это новый биологический вид? А мне рассказывали, что человек – тупиковая ветвь эволюции. Наверное, ученым злыдня понравилась бы. Я прямо так и вижу ее в затемненной клетке, в какой-нибудь лаборатории, а в соседней клетке сидит тот, кто сейчас лежит рядом со мной. Мне стало почему-то смешно, но я спрятала улыбку в подушке. Немного поворочалась, громко зевнула и ... вот, почти уснула.
Я спала наверно долго и без сновидений, а потом резко проснулась. Голова болела страшно, но не это разбудило меня: – за стеной кто-то скребся, ходил, фыркал... Я испуганно посмотрела на зарешеченное окно, а потом на Элиса. Я хотела вскрикнуть от неожиданности, когда что-то несильно толкнуло дверь, но он молниеносно зажал мне рот рукой. Элис лежал почти вплотную ко мне, и я чувствовала ветерок его дыхания. В горле стоял ком, по телу бежали мурашки. Следующий удар в дверь был сильнее – багет пока не поддавался. Меня охватила паника... Нужно бежать, нужно прятаться.... Я попыталась освободиться, но он всем телом навалился на меня, не давая пошевелиться. Я видела его лицо почти впритык – он был моложе, чем он мне показался – ему было от двадцати пяти до тридцати пяти. На шее, там, где был не обстриженный клок волос, красовался уродливый шрам, а на бледном лице горели два желтых глаза с поперечным зрачком. При виде его глаз я почувствовала, что теряю сознание. Последнее, что я помню, как Элис ослабил хватку, а в его глазах был испуг, он что-то шептал, потом провел рукой по моему лицу. Последний удар в дверь и темнота....