— Вот видишь, а ты боялась, — укоризненным тоном сказал девочке Охотник. — Меня зовут Николас, кстати, а тебя?
— Герда, то есть Альгерда Мрия, — забавно краснея, ответила она.
— И что же маленькая девочка с таким красивым именем делает в темном лесу в столь поздний час совсем одна? — поинтересовался Николас.
— Ну, я за ягодами ходила, — немного неуверенно ответила Герда, накручивая кончик косы себе на палец. Охотник перевел взгляд на маленькую плетеную корзинку, стоявшую возле поваленного дерева. Ягод в ней было немного. Зато рядом лежала книжка в потрепанном кожаном переплете
— За ягодами, говоришь?
Николас взял в руки книжку. На корешке он с трудом смог разобрать полуистертое название: "Сказания Севера о делах страшных и дивных".
— Любишь сказки?
— Очень люблю, — ответила Герда, забирая у него книжку. — Только маме с папой не говори, что я брала ее с собой, а то они расстроятся.
— Ладно, не скажу. А далеко до Дрисвят-то?
— Пешему часа полтора-два ходу по Оленьей тропе. Но там поперек дороги лежит поваленная сосна. С конем не пройдешь. Надо идти в обход до Сокольничего тракта, а это еще часа три вдоль Ужиных топей.
— Понятно, значит, добраться до вашего местечка до темноты шансов нет. Придется заночевать здесь, — мрачно заключил Николас.
Он расседлал Лиата, вынул из сумки топор и отравился за дровами. Герда в это время собирала хворост для кострища и выкладывала очаг камнями. Набрав воды из бившего неподалеку ключа и приладив над огнем котелок с походной кашей, Николас подтянул к костру бревно и пригласил девочку сесть поближе. Герда протянула к огню закоченевшие руки. В свете костра черты ее лица заострились, в глазах плясали отблески пламени.
— А для чего ты едешь в Дрисвяты? — Герда застала его врасплох своим вопросом.
— На ярмарку, — ответил Николас первое, что пришло в голову.
Девочка заливисто рассмеялась:
— Ты что-то путаешь. Это от нас обычно в Подгайск на ярмарку ездят, а не наоборот. Ты ведь охотник, верно?
— С чего ты взяла? — на мгновение Николасу стало не по себе от ее проницательно взгляда.
— В Дикую пущу никто, кроме самых отчаянных охотников не захаживает, — с улыбкой объяснила она. — Так на кого ты охотишься? На косуль, на диков или может быть на зубра?
— На демонов, — неожиданно для себя выпалил Николас и тут же пожалел.
— Демоны? Это как наши нечистики, что ли? — и без того слишком большие глаза стали похожими на блюдца. — Здорово!
Николасу польстила ее реакция. Никто и никогда не смотрел на него таким восхищенным, полным обожания взглядом.
— А много ты их убил?